Хитрый Тим – зимняя сказка - страница 3

Ранним утром следующего дня Седой Лис по обыкновению вылез из норы, покрутил головой в изумлении и нырнул обратно – будить остальных.

Взорам заспанных лис предстала громко каркающая воронья стая, заполонившая практически всю поляну. Мало того, вороны натащили всякой всячины и сложили подношения горкой.

Когда только стая притихла, вперед, неспешно и солидно вышагивая (оно и понятно – звезда!), выступила Тара.

– Вот Тим. Это тебе. – Большой клюв кивнул в сторону вкусно пахнущей горы подарков. – Для организации наших будущих концертов. Мы все хотим стать звездами!

Вороны дружно загалдели, энергично крутя клювами в подтверждение.

Пока лисы переглядывались с явным непониманием, Тиму пришло на ум, что из этой истории ему выпутаться будет ой, как непросто.

– И почему жизнь такая несправедливая? Э-хе-хе, – вздыхал Тим, лежа у печки. Помните, после истории с сыром хитрецу запретили прогулки на целую неделю?

Мысли о несправедливости скакали у лисенка в голове как лягушки после дождя.

Будучи ребенком послушным (в разумных пределах, понятное дело), Тим мужественно терпел скуку и байки Седого Лиса, но воображение-то куда девать?

Лис в мечтах носился по зимним тропам, катался в волчьем овраге, бросался снежками в Тумоса, короче, всячески развлекался, скрашивая долгие дни наказания.

– Э-хе-хе, – вздохнул Тим еще раз, и слеза – предательница – скатилась на пол норы с его длинного носа.

Тим скосил глаз, пытаясь определить: заметил ли кто-нибудь его вздохи? Увы. Мама – лиса была тверда и решительна.

– И нечего так вздыхать! Мать волнуется, бабушка места себе не находит, а он воронам концерты устраивает! Даже отец…

– Что? – встрепенулся, дремлющий в кресле, лис.

– Даже отец, говорю, волновался! – с напором повторила лиса.

– Я? Волновался? С чего вдруг? – отец в воспитании разбирался слабо, особенно после обеда.

– Волновался, говорю! – прошипела мать уже с угрозой.

– Ладно, волновался. – примирительно пробурчал Лентяй, закрывая глаза и откидываясь в качалке.

– Вот! Вся семья волнуется, а ему хоть бы хны! Бездушный ты лисенок! Бессовестный! – мама пошла на крайние меры, выдавила слезу и всхлипнула.

– Э-хе-хе, – Тим вздохнул уже взаправду. Если речь зашла о совести, значит речи об отмене наказания быть не может.

– Хорошо, еще до шлепков дело не дошло. – подумал Тим. – Э-хе-хе… – Но и на этот раз вздохи хитреца остались без внимания.

Присказку деда о том, что все перемены в жизни – к худшему, Тим знал наизусть, но он не придавал байке особого значения.

И вот вам, пожалуйста! – в очередной раз убедился он в дедовой правоте.

Вначале прискакала разносчица всех лесных сплетен – Тара и принесла новость, что брат Седого лиса заболел. Охотился где-то на просеке и простудился. Тара, для наглядности даже показала, как тот кашляет.

– Кхээээ! Кхээээ! – Кашель, в исполнении вороны звучал жутко зловеще.

Надо отметить, что брат Седого Лиса – известный придира и склочник – обладал таким скверным характером, что жил один и очень далеко. Как выражалась бабушка: «У черта на куличках» – возле заячьего ручья. Еще в далеком детстве к нему прилепилось прозвище Зануда, и с тех пор иначе его никто и не называл.

– Заболел, значит, наш Зануда. – покачал головой Седой лис, переваривая новость. – Надо бы его проведать.

Тим насторожился. Обычно Зануду проведывала Герда, это была ее обязанность. Но только летом и в хорошую погоду, чтобы заодно поплескаться в ручье. Но сейчас? Зимой?