Хочешь – жни, а хочешь – куй, всё равно получишь! Поэзия - страница 14



Искра мигом пробежала, тут царевна задрожала,
Прахом пусть идут дела, парню сердце отдала.
Ну, и прочее в придачу, и, за хвост ловя удачу,
Быстро с милым под венец, а царю пришёл ****ец!
Сгинул в леса канители, говорили, волки съели.
Парень нонче царь в стране, друг народу, муж жене.
Никого не угнетает, в мыслях в небо не взлетает.
День прошёл, и Слава Богу, указавшему дорогу,
Без болезней, горя, бед. Вам от сказочки – привет!
Беды что бы мимо кассы, и здоровы были б массы!

Всем господам читающим выражаю моё глубоко личное и основательное сомнение.

То ли вы читаете, друзья мои? Смею рекомендовать для прочтения на ночь следующий текст: «Роль частной собственности в процессе превращения обезьяны в человека.» Кажется Энгельс. Прошу извинить за слабую работу с источником!


Пускай из искры возгорится, и прогорит, и засорится!

М. Буканов.

В музее

Плосковатые фигурки! Мир задушенных теней,
Брякнул вышедший из «дурки» Саня, обнимаясь с ней!
Дело было на Волхонке, там где Босх и фараон.
Саня лёг на нижней шконке, что б подальше от окон.
Там, в приятном полумраке, отдыхала голова,
С галоперидолом в драке позабывшая слова.
Кто придумал это зелье – нехороший человек,
Враз лишил людей веселья, может даже и на век!
Саня видел Кондотьера и Давидовы мудя.
Додик, скажем для примера, бдел, елдою шурудя.
Кто такое разрешает, и куда смотрела власть?
Вон, стоит, не поспешает, Голиафу сделав шмазь!
А лежать-то как удобно, вроде баба рядом тут.
Пусть костлява и не сдобна, после дурки это муть.
Заведу я разговоры, после и к делам могу,
Мир худой милее ссоры, быстро искорку зажгу.
Речь толкает про искусство Саня как искусствовед,
Между делом, вплёл про чувства, избавление от бед.
Уговаривал отдаться и от страсти весь дрожал.
Та не стала и бодаться. Саня с мумией лежал.

Товарищу Гору Ал! Альберт, Адольф, Александр?

На фоне старого «Провала» бригада нищих дурковала.
Известный всей стране сюжет, готов смотреть – купи билет!
Как можно денюшку не брать, когда народа прётся рать?
Все средства, что собрали мы, ещё до нонешней зимы,
Поступять в руки комитета, «Провала» укрепится смета.
И укрепится сам провал, что б дальше трещин не давал!
А там, глядишь, и вся планета. Так наполняйся наша смета.
Потом купили колбасу и в путь, топча дорог росу!
Внемли! Послушай! Оглянись! Зелёный газ всё рвется в высь.
Температуры поднялись, полярный к нам крадётся лис!
Под шапкой грязных облаков все пропадём, без дураков.
От этой углекислоты на берег бросились киты.
Баранов и людей падёж, жить страшно, просто невтерпёж.
Грядут чума, вулканов взрыв, нам не сдержать шальной порыв.
Народ! Послушайте меня, я всех спасу из под огня.
Я знаю путь, я вижу сдвиги. Мои скорей читайте книги.
Я, кстати, Нобеля призёр, но не об этом разговор.
Мне страсти низкие все чужды, народа ясно вижу нужды.
Был парень нищий журналист, в карманах только ветра свист.
Потом стал вице-президент, уже фигура, на момент.
Ну, а потом, поймав струю, в миллионеров вплыл семью.
Ну, так чего не дурковать, коль можно глупых фаловать?
В Америке, меж тем, мороз, снега лежат по самый нос,
И не слыхать о потепленьи, о коем Гор до нас донёс!

Змеюка двуполая

Была она стара как мир, одним укор, другим кумир.
Жила у жизни на краю, под старой яблоней в Раю.
Неважно, перья иль меха, далёк от всякого греха
Любой, окутанный нирваной, питался лишь небесной манной.
Нам каждый друг без всяких виз – такой у Рая был девиз.