Хочу домой! Нагулялся - страница 21

А когда он снова рядом - такой, как раньше, а может и лучше – внимательнее, мягче, без пошлых своих словечек, плоского адвокатского юмора и диких жеребячьих закидонов... Нет, раньше меня все это устраивало и даже нравилось. Вот память и возвращала в райские кущи и обещала золотые горы, а слюна капала даже не на него, а на то – наше с ним… И до обморока просто хотелось самой грамотно додумать за него то, что он там пытается сказать. И поверить в это.

А тут еще он изменил тактику…

Я беззвучно выла, когда он умудрялся подстеречь меня, поймать и крепко прижать к себе, погладить губами висок, жарко подышать в волосы, провести своей лапой по плечам и спине. Осторожно и ласково так…будто и не переходя границ. Просто доброе отношение – ничего же такого! Или жалостливое, что уже обидно… Но воздействие тактильным контактом выглядело более разумно и логично, потому что период ухаживаний (скрытой эротики и ненавязчивого соблазнения) закончился у нас еще до свадьбы. Те воспоминания были приятными, но устаревшими, сейчас же он давил на меня более поздними, сильными и… пряными и вкусными, что ли?

И зудел, зудел внутри противный тоненький голосишко – а может все-таки стоит, а? Потому что оно действовало – неспокойное дыхание его, грохот сердца под моей щекой… Да его всего буквально дергало нервными тиками! Вздрагивал, тыкался мне в волосы губами, грел собой, как печка, прижимался своим… органом. И выглядел, и чувствовался все еще моим, до одури просто моим! Наши ауры притирались годами и опять естественно и привычно сливались, оказавшись рядом и поднимая градус тела. Запахи смешивались… И уже выть хотелось! В голосину, как волку на луну.

Но я просто не смогла бы уважать себя потом! Пускай я кто угодно – дура, слабачка, но не совсем же беспамятная овца? Да я уже не уважала!

Просто так получилось, что ушла я от него спонтанно и неожиданно даже для себя самой. И вышло, что уйти-то я ушла и даже успела развестись, но жизни без него пока не представляла. Хотя руки-ноги на месте, диплом и даже стаж какой-то есть, крыша над головой тоже, но всё это немного другое… И тут будто гипноз какой… или просто временная неприкаянность и растерянность.

Так-то совсем уж дремучей дурой я никогда не была и что со мной происходит, хоть и с опозданием, но поняла - я смертельно устала от любых потрясений, необходима была передышка. От ненависти, от войны этой... Нет, можно было попробовать решить всё раз и навсегда, одним могучим усилием воли - маме строго указать, ему просто написать на бумаге три известных слова и проследить, чтобы ознакомился. Но на резкие движения внутренних резервов похоже уже не осталось - я почти уверена была, что этим не закончится. Он какого-то черта закусил... а мне не хотелось ничего, кроме покоя.

И вот однажды, дочитав и закрыв последнюю страницу «Борьбы за огонь», я посмотрела в окно и вспомнила вдруг спокойную и немногословную... так же, как и я, преданную мужем Ксюшу.

Мы не были достаточно близки, и я не была до конца уверена… но что мне мешало поехать просто навестить ее? Рады тебе или нет, помешаешь ты людям или стеснишь их, всегда понятно с первого слова и даже взгляда. Но даже если всего несколько дней… они были нужны мне. Далеко вот только – Урал… я сомневалась. И не знала, как перенесу дорогу.

Но тут очередной сюрприз - шум, суета, мамин расстроенный голос, обещающий "кому-то полотенцем ниже спины"… Доставили стиральную машину, однозначно стоящую бешенных денег. Иначе смысла в таком жесте просто не было бы - он по определению... или по-славски просто обязан был быть широким. Слав ожидаемо заходил с другого конца, продолжая облогу и конца-края ей видно не было. А мама не справлялась против него, просто не в состоянии была. Я же хорошо помнила каким настойчивым и упрямым он может быть! Пора уже было что-то предпринять и мне, потому что уже и я начинала чувствовать не пойми что. Я же обобрала его до нитки! Это мог быть только кредит. А едим мы все эти дни на какие деньги?