Его красивые губы растягивает улыбка. Засматриваюсь, обводя взглядом их четкий контур. Что? Я подумала «красивые губы»? Писос! Нужно срочно валить домой.
– Тогда ставь меня на землю и снимай куртку.
Стас медленно меня опускает и смотрит в глаза, сводя брови к переносице.
– Давай-давай, – вытягиваю руку вперед, перебирая пальцами.
– Зачем?
– Ты профиськал мое такси, а на улице не май месяц. Нам идти минут двадцать. Холодно вообще-то.
Стас расстегивает куртку и разводит руки в стороны.
– Я согрею.
– Конечно, – сдергиваю куртку с его плеч, пробегая вперед. – Куда ты денешься, когда разденешься? – оборачиваюсь. – Не стой, замерзнешь.
Просовываю руки в огромные рукава и вдыхаю приятный мужской аромат. Стас бросает на меня тяжелый взгляд и, крепко выругавшись, подходит ближе. Уже готовлюсь к борьбе, но парень даже не предпринимает попыток отобрать у меня свою вещь.
– Куда идти? – спрашивает он, пряча руки в карманах темных широких джинсов.
– Э-э-э… Туда, – указываю пальцем нужное направление.
Стас покорно кивает и делает первый шаг вперед. Ладно. По-моему, сейчас я уже реально перегнула. На нем толстовка, но вряд ли она оправдывает свое название и подходит для прогулок осенней ночью.
– Я пошутила, – начинаю снимать куртку, но Стас быстро возвращает ее на место, дергая за капюшон и натягивая его мне на голову. – Эй!
– Простудишься. Я бы и сам предложил, но с тобой невозможно сделать хоть что-то правильно. Идем скорее. Реально холодно.
Шагаем в молчании, и неловкость смешивается с осенними запахами спящего города и опадающей листвы. Сжимаю рукава куртки, вдыхая поглубже.
– Ты вроде хотел что-то обсудить? – начинаю первая, потому что больше не могу выносить тишину.
– А ты, наконец, готова выслушать?
– Мне нужна твоя куртка, чтобы не умереть от холода, так что пока она на мне, я вся во внимании.
– Какая же ты…
– Какая? Шизанутая? – вспоминаю слова бывшего.
Он ведь прав. Я это знаю, а теперь и Стас тоже.
– Вредная, – выносит свой вердикт темный близнец.
Не могу понять. Он что, пытается быть милым?
– Какая уж есть, – не собираюсь оспаривать правду. – Так что за дело? Если ты снова о танце, то я пас.
– Почему?
– А почему ты просишь об этом меня?
– Не знаю. Мне кажется будет круто. Ты ведь уже танцевала и…
– Это было давно.
Воспоминания тех дней вызывают слабую улыбку. Репетиции, выступления, конкурсы и поездки. Мне нравилось, но потом… Дети очень жестоки, знаете ли, а я не всегда была такой сильной, как сейчас. Большой коллектив и, конечно же, я не вписывалась. Друзей там так и не завела. Мальчики не хотели танцевать со мной, девчонки гнобили.
То, что я решила записаться на танцы сейчас для меня уже большой шаг. Я выросла, но кое-что так и не изменилось. Я до сих пор не вписываюсь. Правда теперь это меня не колышет. Делаю, что хочу, а на остальных мне параллельно.
– Что мешает попробовать заново? – не уступает Стас.
– Спрошу еще раз, – делаю вид, что не заметила его вопроса. – Почему я? В классе у Леси куча девчонок. Выбирай – не хочу. И не надо заливать про мои способности. Нет там ничего особенного.
– Я… – Стас замолкает.
Либо не знает, что сказать, либо не хочет говорить правду. Этого достаточно, чтобы принять окончательное решение.
– Отказываюсь!
– Чего ты хочешь?
– Снова будешь торговаться со мной? Я не продаюсь и не покупаюсь.
Искоса поглядываю на парня, который уже весь трясется. Старается придумать, чем меня убедить или просто продрог до костей? Крошечное чувство вины царапает грудь. Хотя Стас сам виноват. Нечего было лезть в мое такси.
