Я больна. Я точно больна. Все мое тело горит, а щеки особенно пылают.
Мне безумно, до одури жутко выдать себя. Да и что я Риччи скажу, если сама ничего не понимаю? Почему мне даже не захотелось заорать, когда он по попе меня шлепнул?
Я совсем запуталась.
Нужно ехать домой. Там я приду в себя и во всем разберусь. Решу, как вести себя с Риччи дальше. Если меня, конечно, не вызовут эти. Может, послать их нахер хотя бы сегодня?
Оливия, соседка, прислала смс, что машина «дружка мужа Джорджины» встала около нашего дома и громко сигналила. Мама вышла во двор и стала ругаться. Тогда машина уехала.
Из банды мне никогда не звонят. Лично приезжают, забирают из дома и увозят переодеваться к Джорджине. Маме я говорю, что езжу к ней помогать с малышом. Сегодня в это время я должна была дома быть…
Риччи кидает на меня озадаченные взгляды. Наверное, я выгляжу странно – постоянно зависаю в своих мыслях. А как я ему объясню, что мне срочно к бандитам надо? Он как о них услышит, так точно решит, что я проститутка или еще что похуже. А ведь то, чем я на самом деле занимаюсь, не сильно лучше.
Обратно с пляжа до машины я послушно иду за Риччи, механически переставляя ноги. Наверняка я выгляжу равнодушной, но уж точно не доступной. И если собрать остатки здравого смысла в кучу, это и к лучшему.
Равнодушные и холодные женщины – явно не то, к чему Дамиано Риччи привык. Он не то, чтобы прыгает из романа в роман, но… Сейчас мне противно об этом вспоминать. Но постоянной девушки по слухам прессы у него нет. Иначе я бы даже не стала писать ему.
В машине я отворачиваюсь к окну. Щеки так и горят, меня бьет легкий озноб.
Дамиано не выдерживает:
– Эй, космонавт, ты где, на какой планете? Тебе сегодня понравилось? Или я уже проиграл все шансы с тобой поговорить?
Мне понравилось. Очень. Только у меня нет уже никаких сил что-то играть.
Я благодарю Риччи за вечер, немного на автопилоте шучу, слушаю, что он со мной когда-нибудь свяжется…
Ну да, он занятой мужчина, не поспоришь.
У меня в голове туман. Я увижу Риччи в коридорах Университета. У меня есть его номер, можно смски писать. Это точно, так чего париться.
Выхожу из машины.
А сердце вдруг разбивается на острейшие осколки, когда Дамиано резко уезжает прочь. Он даже не стал на меня смотреть на прощание!
Внутри все опускается. А впереди тяжелый вечер с бандой.
Нельзя плакать. Нельзя… Что теперь-то уже нельзя?
Я стою на тротуаре и вообще не понимаю, кто я и где я. В ушах один шум, а ноги совсем слабые.
Риччи, придурок. Что ты со мной натворил?!
***
В теории все просто. Если я смогу не думать о Риччи совсем или смогу думать о нем трезво – я не влюблена.
И температуру тоже нужно померить. Могла же я банально заболеть? Хотя… от температуры не должно казаться, что у Дамиано Риччи очень красивые глаза. Должно просто знобить. А мне кажется. Они серо-карие, с крапинками.
Впрочем… я и до того считала, что Риччи красавчик. И редакторы модных журналов и сайтов считают точно так же.
Нужно идти домой. На меня начинают засматриваться, и теперь эти взгляды кажутся мне уже совсем неприятными. Было не особо уютно, когда я шла на встречу к Риччи, а теперь неуютно вдвойне.
Я невольно ежусь и чувствую: хватит. Если я буду хотя бы иногда встречаться с Дамиано, а это мне как минимум для дела нужно, мне придется начать выглядеть иначе. Так, как сегодня. Так, чтобы Риччи на меня засматривался.
