Хочу жить - страница 8

– Мне же не двадцать, не тридцать лет и даже не сорок пять! – взмолилась Настасья. – Такие нагрузки не выдержу! С ума сойти!

– Что ты несешь? Два дня назад ты весь огород перевернула! И так за лето много раз. Вот это нагрузка! А сейчас – одно удовольствие! – возразил учитель-мучитель, приближаясь к ней. – Сама идешь в воду или мне помочь? Окунешься же во всем одеянии. Хочешь? – пригрозил тренер-садист.

– Нет! – шепотом заорала она, сбрасывая футболку и шорты. – Чур, не брызгать! Я обливаюсь по утрам много лет, холодной воды не боюсь, но сюрпризов не люблю, – как мантру, повторяла Настя, шагая по прибрежному дну.

– Ты не молись, смело ступай, вода не остыла! Как здорово! – метрах в десяти от нее Роман нырнул. А Настя тихонько брела по краю, наконец, решилась и поплыла от берега. Оказалось, действительно теплее. Не зря говорят: вода по утрам как парное молоко. Поплавав минут двадцать, она вышла на берег и мигом взобралась к себе. Когда наверху появился сосед, Настена уже растиралась махровым полотенцем после холодной пресной водички.

– Хочу есть! Жутко проголодалась после такой холодотерапии! – пропела Настя при виде своего благодетеля.

– Еще бы, столько калорий потерять! Вот что значит жить в согласии с самим собой! Как там в спортивной песне советских времен? Чтобы тело и душа были молоды, были молоды… – уже пел сосед. – На завтрак уха из кефали и кофе растворимый со сгущенкой. Потом каждый занимается своим делом. Пойдет?

– Еще бы! Правда, смущает одно обстоятельство: меня вроде бы в поварихи завербовали.

– Все еще впереди. Ты лучше стол накрой, – приказал Роман. Заметила, что бодрствуем только мы? Тишина. Полный штиль, как по заказу. Благодать какая!

– Кто рано встает, тому Бог дает, – засмеялась Настя. – Солнце тоже последовало нашему примеру: лучами туман рассеяло.

– Здорово! После завтрака рисовать буду! В душе я больше художник, нежели архитектор.

Настя сервировала стол по-настоящему, только посуда одноразовая портила всю картину. Настоящая льняная скатерть не спасала положение, хотя и зелень, и свежие овощи, и полевые цветы в высоком стакане, и салфетки. Все равно приятно, картина глаз радует. Когда они сели завтракать, неожиданно послышалось:

– Доброе утро, соседи! Приятного аппетита! – Перед ними нарисовался дед Паша с удочками на плече. – Хотите еще рыбки? Свежайшая, только с крючка.

– Конечно, возьмем. Садитесь с нами, ухи отведаете, – пригласила Настасья, – чай по-своему заварила из ваших приморских травок, своих добавила.

– Спасибо, не откажусь, – Павел Иванович расположился на складном стуле перед столом. – Я тоже внесу свою лепту, только арбузом и дыней – сорвал на другом огороде возле сопки, куда рыбачить хожу.

После завтрака Роман пригласил соседа на обед, узнав о том, что живет он один: три года назад окончательно перебрался из Владивостока после смерти жены. Профессиональный художник, фамилия которого, оказывается, Роману хорошо знакома. Да и хабаровчанина Павел Иванович заочно знает как известного архитектора, по проектам которого построены интересные здания в Приморье. «Ну, слава Богу, собеседник есть, может, он меня доставать своими психологическими опытами не будет?» – обрадовалась Настасья, когда услышала, как дед Паша и его новый друг заговорили профессионально о живописи, о натуре, о перспективе и так далее.