Ход мамонтом - страница 40
– Я слышал. Я как раз собираюсь стать Охотником за людьми. Или чудищами – не решил еще… Дай мне посмотреть этот талисман!
Чудище молча протянуло ему предмет, такой же мохнатый, как и оно само.
– Расскажи мне, что с ним надо делать?
– Хм… Ну… Я соврал тебе. Это не талисман для Охотников на людей.
– И зачем ты соврал?
– А что ты, человек, делаешь на нашем рынке? Ты просто еда для Охотников… А я не разговариваю с едой.
– Ваши Охотники тоже когда-то станут едой. Для червей!
– Тише ты, тише! Еще не хватало, чтобы из-за паршивого мальчишки меня лишили патента на торговлю!
– Так что это, если не талисман?
– Это Переговорник.
– Переговорник?
– Да. Чтобы разговаривать с теми, кто далеко отсюда.
– Как сотовый телефон?
Чудище презрительно фыркнуло.
– Ваши мертвые железяки ни на что не годны. Как только пропадет электричество, их можно выкидывать.
– А Переговорник?
– А Переговорник будет работать всегда. Оторви от него кусок и отдай тому, с кем хочешь говорить. И ты в любой момент сможешь с ним пообщаться. И никаких зон недоступности.
– А на чем он работает?
Чудище расхохоталось:
– Ха-ха! Человек! Возьми его и надень на лапу – мигом прирастет! А дальше – сам не забывай подзаправиться вовремя, а уж он-то о себе позаботится!
– Ого! Я так не привык… А если не приращивать?
– Хм… Это глупо. Зачем что-то носить отдельно, когда можно прирастить? Видишь на мне – три Переговорника, один Подглядыватель, а еще – Подслушиватель, Советчик, Счетчик, Утешитель, Песенник, Предсказатель, Стрелятель, Проверятель… И Чесатель есть – но ты еще мал для этого…
– Честно говоря, не вижу…
– Да-а… Еда – она и есть еда, ничего не понимает. Словом, кормить Переговорник можно тем же, что будешь лопать сам. Вот сюда кидай, а вот отсюда будет… э… будет все выходить, что не переварится. Постой, а расплачиваться чем будешь?
– У меня есть деньги. Вот!
– Ха-ха! Зачем мне твои жалкие человеческие бумажки? Плати как полагается – шерстью!
– Чем?!
– А нет шерсти – давай сюда Переговорник!
– А… А можно – я у вас поработаю?
– А что ты умеешь делать? – спросил вьетнамец.
– Я… Я рисовать умею, – ответил Акира и протянул вьетнамцу тетрадь с набросками.
Тот полистал тетрадь, оживился и достал трубку сотового телефона. Что-то с минуту щебетал на своем языке, а затем сказал Акире:
– Хорошо. Мы можем взять тебя на работу, если покажешь себя в деле. Будешь разрабатывать рисунки на майки и кепки. Логотипы рисовать… Сможешь?
– Думаю, да…
– Только предупреждаю – это не совсем законно. Придется долго не выходить на улицу. Подчиняться нашим правилам…
– Ничего, – ответил Акира, – мне это как раз и нужно…
– Ну, тогда подожди. Сейчас за тобой подъедут.
Акира кивнул. И почему европейцы считают, что азиаты все на одно лицо? Как можно перепутать японца с вьетнамцем? Того, кто долго и старательно учится, а затем тщательно создает передовые технологии, новые марки, модели, с тем, кто эти технологии кое-как копирует и выдает за свои? Только беспечные русские могут нас путать…
Впрочем, это как раз и хорошо. На некоторое время нужно затеряться в толпе «похожих» лиц. Остается надеяться, здесь его не найдут…
Часть вторая
Цепочка ненависти
1
(Несколько раньше)
Десант быстро и слаженно высадился с вертолета. «Вертушка» взревела турбиной и, круто накренившись, ушла, задевая посадочными полозьями верхушки деревьев. В своих бронежилетах, шлемах с приборами ночного видения, штурмовыми винтовками футуристического дизайна солдаты выглядели зловещими полубогами на фоне толпы оборванцев, чье движение на север они прикрывали.