– Дак, тут есть хозяин и без меня! – Николка искоса глянул на зятя. – А я уж как-нибудь сам!
– А люди-то чего скажут? – возмутилась Танюха. – Что выгнали мы тебя из собственного дома? Не срамил бы ты нас, Николка, перед людьми!
– А людям скажете, уехал, мол, Николка по свету счастья искать!
– Как уехал? Совсем? А работа как же? – недоумевала сестра. – Только в мастера выбился, модельщик, сказывают, из тебя хороший получился, деньги зарабатывать стал и вдруг…
– А деньги-то везде заробить можно! – с улыбкой отвечал Николай.
– А мы как же? А детей чем кормить? – робко молвила сестрица.
– А у детей батя есть? Есть! Вот пусть он их и кормит!
– Дак он же без работы теперь! – оправдывала мужа Татьяна.
– А без работы у нас сидят только лодыри да пьяницы! А кто работать хочет, тот всегда её найдёт! – сурово ответил Николай.
– Ты нам хоть денег-то оставь немного, – умоляюще проговорила сестра.
– Оставил на столе. Немного. Мне и самому они теперь понадобятся.
Сано не проронил ни слова. Видно, и впрямь, худой он муж, и отец плохой, коли своих детей прокормить не может. Стало стыдно, что Танюха выпрашивает деньги у брата.
– Ты хоть вернёшься домой-то? – спросила сестра.
– Не знаю. Разве что навестить. Но жить с вами я уже не стану, пора мне своей семьёй обзаводиться.
– Никак жениться надумал? – удивилась она.
– А уж это как повезёт! – улыбнулся Николай, направляясь к воротам.
– Погоди-ка! – крикнула вдогонку сестра и направилась следом, переходя почти на шёпот. – Уж, не к Любке ли ты решил податься? Чует моё сердце, что так оно и есть. Присушила-таки, цыганка чёртова! Отняла у меня брата!
– Ну что ты несёшь всякий вздор! – возмутился Сано. – Он мужик, ему давно пора жениться! И не тебе выбирать ему суженую! Сам справится!
– А ты, вообще, помалкивай! – повернулась она к мужу. – Сам до сих пор по этой дряни беловской сохнешь, хочешь, чтоб и брат мой так же маялся?
– Да кто сохнет? Это всё твои выдумки! – возмутился Сано, но жена словно не слышала его.
– К кому угодно сватайся, – снова оборотилась она к брату, – только не в эту семью!
Николай молча махнул рукой, отворил ворота и сказал:
– Прощевайте, покуда!
Он шёл по родному посёлку и думал о том, когда же вновь сюда вернётся. Непросто было заводскому парню решиться и вдруг сорваться с места. Его охватывала тревога перед неизвестностью, но так будет лучше всем. Пусть сестра живёт своей семьёй, а у него другая дорога. Устроилась же Любаша в чужом заводе и ничего, прекрасно живёт. И он сможет. А если повезёт, то он её отыщет и, может быть… Да что наперёд загадывать! Не спугнуть бы! Но прежде он должен зайти к другу. С Петькой они попрощались вчера, а вот к Василке он сейчас и направляется. Николку немного смущало то, что там он снова встретится с Лизаветой. Но не может же он уехать, не попрощавшись с другом.
Василий встретил его у ворот и очень удивился, узнав, что он уезжает. Ему всегда казалось, что Николка с Петькой крепко вросли в эту землю, и никакая сила не сможет сдёрнуть их с родных мест. Василко полюбопытствовал, почему друг выбрал именно Тагильский завод, в округе много и других мест. Можно податься в Кушвинский или Туринский, да и Лайские заводы рядом. На что друг не сумел найти ответа, лишь пожал плечами. Ну, не скажет же он, что родственница Василкова, Любушка, крепко запала ему в душу, потому и готов он жизнь свою круто поменять. Друзья прошли в садик, где Лизавета гуляла с сыном. Она обернулась к Николаю и ответила на его приветствие. Странное дело – он не лишился дара речи, как это всегда бывало, не отвёл в смущении глаза от её лица. Он даже участливо спросил о её здравии и спокойно выслушал ответ. Ему впервые было радостно видеть счастливое семейство друга, и от этого как-то сразу потеплело на душе. Не отказался он и от предложенного Лизанькой чая. Тут же, в саду, уже закипал самовар. Матрёна принесла вазочку с вареньем, колотый сахар, баранки и заварила ароматный чай. Николка и не заметил, как пролетело время, пока он наслаждался душевным теплом в семье своего друга. Почему-то представилось, как однажды приедет к нему в гости Василко со своей семьёй, а Николкина жена будет потчевать их чаем. И будет так же тепло и душевно в их доме, и все будут веселы и счастливы. А почему бы и нет?
