Поэтому я растерян. Но на следующий день голос опять молчит и я забеспокоился. И когда на очередном уроке рисования мои новые способности опять проявились, я обрадовался. Есть, он не ушёл.
Мои попытки с ним пообщаться напрямую не удались. Я даже не понимаю, как с ним общаться напрямую по принципу вопрос-ответ.
Ощущаю некие смутные образы. Поэтому вечером в постели я попытался передать свои эмоции, сформировав их в некий импульс.
Класс – есть ответ, нечёткий и не словами, но я понял. Тот, кто во мне прислал образ, что той ночью он погиб. Умерло его тело и каким-то образом он застрял в моей голове. А ещё он просит не обижаться на него за некоторые выходки. Просто ему скучно, но если я не буду его прогонять, то он сможет взять себя в руки. А может быть даже поможет мне при случае. Я оправил мыслеобраз что согласен. Ответ пришёл в виде картинки двух наших рук слившихся в рукопожатие.
Утром проснулся с улыбкой. А что, ни у кого нет такого друга в голове. С ним интересно и можно пообщаться, только нужно научится это делать. Чтобы получать ответы на вопросы.
В конце мая мы после контрольных за последнюю четверть вышли на каникулы. Ура, тренировки возобновятся осенью. Шеф сам уезжает на лето на родину, в Белоруссию. Нам наказал поддерживать форму и бегать кроссы.
Меня в первый же заезд запихнули в пионерлагерь "Заря". Блин, как же я их не люблю. Но меня постоянно туда пихают, в прошлом году даже на два срока. Ну не люблю я эти побудки под дурацкие песни. Потом переться на зарядку, а с неё с речовками строем в столовую. Там каждый день одинаковая жрачка. На завтрак какао, кусок хлеба с кружком сливочного масла и невкусная каша. На обед сухая рыба с гарниром и компот. Ужин – котлеты с макаронами и слабенький чай. Бесит, что всё строем. Даже после развода опять строем в палату. Единственно прикольно вечером, после отбоя. Тогда начинается таинство. Мы одеваем простыни и пробираемся к девчонкам, мазать их зубной пастой. Они в свою очередь выжидают, когда мы уснём и мстят тем же.
Утром я выбил право вместо тупой зарядки всей толпой – пробежку по местному стадиону. Физрук выслушал меня, что мне нужно тренироваться и разрешил. Убедившись, что я не филоню, он перестал обращать на меня внимание. И даже сказал об этом нашей вожатой. Я наловчился даже вместо ежедневной уборки территории после завтрака бегать, изображая великого спортсмена. Но за это право мне пришлось участвовать на эстафете в соревнованиях между отрядами. Мы забег не выиграли, но заняли почётное второе место. Что не зазорно, ведь первым пришёл отряд, где были ребята старше на год.
Как-то так подошел конец срока, прощальный костёр и уже автобус везёт нас в город. Во дворе ребят мало, многие разъехались на каникулы. Дома мне торчать неохота. Танька целыми днями стучит на фоно, готовится к вступительным экзаменам. Мама создаёт ей рабочую обстановку, а я туда явно не вписываюсь. Поэтому я объединился с Саней Сардовым и мы на великах ездим на Клязьму. Берём с собой бутерброды, фляжки с водой и катим вдоль реки. Выбираем место для купания и загораем. Плаваем мы оба так себе, но зато неплохо ныряем. Мы нашли место где впадает в Клязьму другая речушка. Так вот там много раков, причём здоровые такие. На следующий день мы ещё взяли его младшенького Кольку, Саня посадил того на раму. А я приторочил к своей раме большую сумку. Там у нас был трёхлитровый туристический котёл и тренога для него. Мы наловили раков и закинули их в кипящую воду, посолив предварительно. Когда они отмучались и покраснели, сняли котёл с костра.
