Ходящий по Мирам. За далёкими звездами - страница 29

– Это небо, – следующим рисунком уже был шар с лучами – это то, что светит днём, – племя одобрительно закивало головами, выказывая понимание. А Бу продолжил. Нарисовал ещё четыре такие же картинки – это другие ёх и другие светила. В ночи вы их называете небесными кострами – проговорил он и поднял голову. Повисла гробовая тишина. Все с удивлением и ужасом смотрели на рисунок и него. Эрхи продолжил, – Их много, не сосчитать. – Он обвёл все рисунки одним большим кругом и проговорил – это таг, – от поляны провёл линию за пределы самого большого круга и нарисовал символ своего имени, и человечка, для лучшего понимания. Ткнул в это пальцем. – я отсюда.

Гробовая тишина повисла над поляной. Было слышно, как где-то трещат ветки, как шелестит в кронах ветер, как поют насекомые. Только что для этих суургассов мир изменился. И скорее всего, навсегда. Они смотрели со смесью удивления, ужаса, любопытства. На рисунок, на Бу, на небо. Это было выше границ их понимания. Но они старались понять изо всех сил. И тогда старший снова задал типичный вопрос.

– Зачем ты здесь?

– Чтобы знать ваш ёх – коротко ответил Бу, понимая в душе, что ничего не даст этим ответом. И тут же добавил – и чтобы было светло у вас тут, – с этими словами он показал на голову.

Старший оторвался от разглядывания рисунка и произнёс. – Я У, а все мы У-ннэ32. Мы живём везде и нигде. Мы из леса, что выше. – и он указал на север.

– Почему вы уходите оттуда? – Спросил Бу

– Холодно. Скоро придёт большая вода, а потом станет очень холодно, – проговорил У.

– Как скоро?

– Когда костёр небесный станет меньше – объяснил старший. Бу огляделся и проговорил.

– Я хочу идти с вами.

– Иди, – просто ответил У, хотя и было видно, что это решение пугало его, как и всё племя. Но никто не посмел возразить. Мужчины только переглянулись, женщины же и дети испуганно стали перешёптываться, с опаской поглядывая на своего нового знакомого. Эрхи выпрямился в полный рост и от его габаритов всем стало ещё больше не по себе. Ближайшие даже слегка отпрянули, но, судя по всему, слово старшего было самым авторитетным и не оспаривалось.

Темнело, и потому все начали расходиться и заниматься своими делами. Разводился костёр. Натаскав валежника, У соорудил нехитрый механизм для разведения огня из сухих листьев, да пары палочек, одну из которых предварительно расщепил. В центре поляны заплясали языки пламени. Из корзины доставали завёрнутое в листья мясо, коренья, разномастные плоды. Всё это клалось на увесистый, круглый камень, который заблаговременно положили с краю костра, давая разогреться. Поджаренные кусочки мяса отдирали от камня и складывались в одну корзинку. Никто не смел прикоснуться к еде, пока оставались неприготовленные порции.

Бу гулял по поляне. Он заметил, что аборигены не знают не только соли, но и не используют никаких приправ, и сейчас активно занимался поиском кореньев и трав, которые могли бы послужить оными. Перепробовав с добрых три десятка разномастных корешков, ягод, листьев и цветков, он остановил свой выбор на трёх растениях. Корни непонятной фиолетовой травы, имеющие яркий солёный привкус, красные мелкие цветки, кисточками росшие на высоких стеблях почти без листьев, которые не имели почти своего вкуса, но были невероятно ароматны и по запаху отдалённо напоминали душистый перец, и листья того дерева, ядовитые плоды которого Бу вкушал до встречи. В отличие от них, листья яда не содержали и обладали приятным, чуть кисловатым привкусом. Собрав всё это в достаточном количестве, и разложив по карманам, межмирник подошёл к костру, где суетились женщины и старики. Положил ранец недалеко от костра и выложил на него все приправы под удивлённые взгляды готовящих.