Положа руку на сердце, следует честно признать, что провожатый одинокой девушке в этой ситуации действительно нужен. Репетитор, по слухам, один из лучших преподавателей МГИМО, на удивление живет на самом отшибе Москвы в не особо благоприятном районе. На лавочках у подъезда, несмотря на приближение зимы, кучкуются сомнительные типы, изъясняющиеся преимущественно на жаргонном языке. Я сам видел, как они кричали далеко не комплименты проходящим мимо девушкам.
Но самое грустное в этой ситуации то, что путь во двор дома лежит через сквер. А в него машины проезжать не могут. Таким образом, вызвать такси к подъезду не представляется возможным. Нужно пройти весь двор, затем сквер и только после этого можно попасть на улицу с машинами, куда и подъезжают такси. Водители желтых авто с шашечками, к слову, тоже особого доверия не внушают. А путь от дома репетитора до Золотого ручья далеко не близкий, часа полтора.
После моего второго занятия с учителем я спокойно жду Кристину в коридоре квартиры, ковыряясь в телефоне. Коза, как обычно, надменно выходит, одевается, не глядя на меня, прощается с Натальей Николаевной (так зовут преподшу) и – будто бы меня вовсе не существует – идет на выход. Я плохо завязал шнурки на ботинках, поэтому в подъезде наклоняюсь, чтобы их поправить. Стерва вызывает лифт, и неожиданно двери тут же открываются. Гордой Кристине, естественно, ни к чему меня ждать, поэтому она спокойно отправляется на лифте вниз, пока я поправляю шнурки на этаже.
Таким ее выходкам я уже даже не удивляюсь. Повторно вызываю лифт и через несколько минут выхожу из подъезда. Коза идет в метрах тридцати от меня. Я не догоняю ее, но держу в поле зрения. У последнего подъезда дома на лавочке сидят три парня. В зубах у них светятся огоньки сигарет. Когда Кристина с ними равняется, один из гопников выкрикивает классическое:
– Эй, девушка, маме зять не нужен?
Коза, естественно, даже не удостаивает их взглядом и гордо шагает мимо с высоко поднятой головой. Придуркам это не нравится, и они увязываются за ней. Я сразу ускоряю шаг, но пока не догоняю. Не хочу развязывать драку пока еще на пустом месте.
– Девушка, а ты чего такая молчаливая? Обидел кто? Так ты иди ко мне в объятия, я тебе быстро настроение подниму! – ржет второй.
Я замечаю, как Кристина прибавляет шагу. Мои кулаки уже сжались, и я тоже ускоряюсь. Неожиданно я понимаю, что во мне сейчас взыграл далеко не долг перед отчимом защитить его дочь. Мне не нравится, как они на нее смотрят. Мне не нравится то, о чем они думают, глядя на нее. Мне не нравится то, что они хотят от нее.
– Слышь, ты, чо, гордая, да? А ну посмотри на меня! – ревет третий из них и дергает Кристину за рукав куртки.
Ну все, им крышка.
– Руки убрал от нее, урод, – я подлетаю к гопнику и со всей силы вмазываю ему в челюсть.
Кристина вскрикивает и отскакивает в сторону.
На меня тут же набрасываются оставшиеся двое. Но одного из них я сразу укладываю ногой по голове, а второго ударом в живот. Неожиданно первый, получивший от меня в челюсть, уже подскочил и уставился на меня, достав из кармана нож.
– А ты кто, такой? Женишок этой телки, да? – ревет он.
– Убрал нож и свалил отсюда, пока я тебя сам им не прирезал.
Урод мерзко смеется.
– Ну уж нет, сопляк.
Я не успеваю выбить у него ногой нож, потому что придурок резко хватает Кристину, стоящую в стороне, притягивает к себе и подставляет к ее горлу лезвие.
