ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД
Тимофей очнулся в больничной палате. Мама сидела рядом с ним – ее отыскали быстро.
Ближайшие сутки Тимофея держали на успокоительных, и его мозг отказывался работать как должно. Даже картинка перед глазами размывалась, Тимофей почти все это время спал. Потом лечащий врач решил, что организм мальчика восстановился достаточно, и позволил полицейским провести допрос.
– Это принадлежит тебе? – Полицейский показал Тимофею фотографию отвертки.
– Да.
– Где ты это взял?
– Отец подарил.
– Для чего?
– На память о моем деде. Прежде отвертка принадлежала ему.
Полицейский обернулся. Вопросительно посмотрел на другого полицейского, стоящего за его спиной. Тот кивнул. Позже Тимофей узна`ет, что означали эти кивки: с его матери, с той женщины-контролера, со служащего у колеса обозрения и других людей уже сняли показания. Своими словами он подтверждал их слова.
– Зачем ты взял этот предмет с собой в парк?
– Низачем.
– Поясни?
– Отвертка мне не нужна. Я ношу ее с собой просто так. Как вы носите в бумажнике фотографию жены.
– Откуда ты знаешь, что я ношу в бумажнике фотографию? – Брови полицейского удивленно приподнялись.
– У вас на пальце обручальное кольцо. – Тимофей указал на руку полицейского, лежащую на столе. – Оно потускнело, то есть женаты вы давно. Но кольцо не снимаете, хотя при вашей работе оно, вероятнее всего, иногда мешает. Следовательно, вы привязаны к своей жене. А значит, у вас в бумажнике просто обязана присутствовать ее фотография.
– Н-да. – Полицейский покачал головой. – А ты и впрямь необычный парень… Итак, направляясь в парк, ты взял с собой отвертку. Верно?
– Нет.
– То есть? Поясни?
– Я просто не стал выкладывать отвертку из кармана. Она всегда там была.
– Я так и сказал!
– Нет. Вы сказали, что я взял ее с собой. Это – разные вещи.
– Ну хорошо. – Полицейский потер лоб. – Она всегда была у тебя в кармане, о’кей. Расскажи, что было с тобой в парке.
– Мы пришли. Штефан купил мне билет. Я катался на колесе обозрения.
– Хорошо. А что ты делал после того, как сошел с колеса? Парень, который обслуживает аттракцион, сказал, что ты плохо себя почувствовал. Это так?
– Нет.
– То есть? – И снова вопросительный взгляд назад.
– Я сказал этому парню, что плохо себя чувствую. Я хотел сойти с аттракциона, хотя мог прокатиться еще один круг. Я так сказал для того, чтобы он не задавал лишних вопросов, а просто позволил мне сойти. На самом деле я нормально себя чувствовал.
– То есть ты обманул служащего?
– Да.
– Зачем?
– Потому что увидел с колеса, что Штефан встал со скамейки и заходит за павильон.
Снова быстрый обмен взглядами.
– И тебе это не понравилось? Штефан не должен был уходить, бросать тебя? Так? Поэтому ты решил сойти с колеса? Ты разозлился на него?
– Мне было безразлично, что делает Штефан.
– А почему же ты сошел?
– Потому что не мог понять, зачем он это сделал. Он вел себя странно. Мне захотелось узнать, почему он так себя ведет.
– Хм-м. Ну, допустим. И что же было дальше?
– Я… – Голос Тимофея дрогнул – впервые с начала допроса. – Я пошел за Штефаном.
– Куда?
– В этот проход. Между павильонами.
– А что было дальше?
Дальше был провал. Мир бросился ему навстречу и опрокинул.
Темная лужа. Отвертка в окровавленный ладони… Он не знал, было это наяву или в забытье. Пронзительный крик – позже Тимофею скажут, что кричал он сам. На его крик и прибежали люди.
