Когда Айронхарт, прихрамывая, вышел из туалета, Холли все еще смотрела на его багаж. Она даже вздрогнула, словно действительно копалась в его вещах.
– Как вы? – спросила Холли.
– Хорошо. Но я ведь уже сказал, что не настроен отвечать на вопросы журналистов.
Джим причесал густые каштановые волосы и стряхнул как мог грязь с белых брюк. Он уже обулся, левый кроссовок был заметно помят и в одном месте разорван.
– Я не займу у вас много времени, – заверила его Холли.
– Не сомневаюсь, – сказал Джим и улыбнулся.
– О, бросьте, чего вам стоит.
– Мне жаль, но поверьте, во мне нет ничего интересного.
– Вы только что спасли ребенка от смерти!
– Да, но в остальном я весьма скучный персонаж.
Что-то заставило Холли усомниться в последнем утверждении, хотя она так и не смогла понять, в чем секрет его магнетизма. Мужчина лет тридцати пяти. Высокий, метр восемьдесят с чем-то. Худой, но мускулистый. Привлекательный, но не слащавый. И да – у него прекрасные глаза, но Холли никогда не западала на мужчин только из-за внешности, и уж тем более из-за определенных черт лица.
Джим взял свой чемодан и, хромая, пошел по коридору.
– Вам стоит показаться врачу, – поравнявшись с ним, заметила Холли.
– Ерунда, в худшем случае растяжение.
– Даже если растяжение, все равно не ерунда.
– Хорошо, куплю в аэропорту эластичный бинт. Ну или уже дома.
Наверное, притягательность Джима кроется в его манере держаться. Он улыбчив, говорит мягко, как джентльмен с юга, хотя южного акцента у него нет. И еще в том, как он пластично двигается, несмотря на хромоту.
Холли помнила свои ощущения: она как будто смотрела балет. Его плавный прыжок. И то, как он выхватывает мальчика из-под колес пикапа. Да, естественность и умение владеть своим телом всегда привлекают, но тут было что-то другое. И это что-то она не могла себе объяснить.
Они подошли к главному выходу из школы, и Холли предложила:
– Если вы и правда решили ехать домой, могу подвезти до аэропорта.
– Спасибо, – ответил Джим. – Вы очень добры, но я, пожалуй, сам доберусь.
Холли вышла за ним на крыльцо.
– Но тут идти бог знает сколько.
Джим остановился и нахмурился:
– Ах да. Ну… Здесь же есть телефон? Вызову такси.
– Да перестаньте, я вас не съем. Я не маньяк-убийца, и цепную пилу в багажнике не вожу, – сказала Холли.
Джим остановился и посмотрел ей в глаза. Его улыбка обезоруживала.
– Как по мне, вам бы больше подошел тяжелый тупой предмет.
– Я, как репортер, предпочитаю выкидные ножи. Но на этой неделе еще никого не прикончила.
– А на прошлой?
– Двоих. Но это были коммивояжеры.
– И все равно это умышленное убийство.
– Но оправданное.
– Хорошо, убедили.
Синяя «тойота» Холли стояла на две машины дальше по улице от той, в которую врезался пьяный водитель пикапа. Ниже по склону пикап как раз вез эвакуатор, а полицейский садился в патрульную машину. На асфальте сверкали несколько не убранных после столкновения осколков стекла.
С квартал они ехали молча, потом Холли спросила:
– У вас друзья в Портленде?
– Да, еще с колледжа.
– Вы у них останавливались?
– Ага.
– И они не смогли подвезти вас до аэропорта?
– Могли бы на утренний рейс, но днем они работают.
– Ясно.
Они проезжали мимо дома с увитой ярко-желтыми розами изгородью из горизонтальных жердей. Холли обратила на нее внимание и спросила, в курсе ли Джим, что местные жители называют Портленд городом роз.
После очередной долгой паузы она вернулась к тому, что считала по-настоящему важным:
