Для подкрепления средневековых предрассудков данными научных изысканий нацисты мобилизовали ученых-биологов. Им предстояло на молекулярном уровне выявить «вредоносность» еврейской крови и превосходство «арийской». Правда, отыскать сколько-нибудь достоверные научные доказательства расовой теории не удалось – она была полностью надуманной. Никакие специфические признаки еврейства так и не обнаружили. Щедро финансируемые нацистами «научные исследования» на деле оказались фикцией.
Тогда, чтобы «подстраховаться», гитлеровцы пустили в бой специалистов в гуманитарных науках. Им предстояло подтвердить вредоносность еврейского характера и менталитета, а заодно обосновать великую миссию нацизма и его связь с героическими страницами германской истории. Расовую «науку» нацисты преподносили как сложную, многогранную дисциплину. Целые научные институты изучали влияние еврейства на историю, религию, культуру и философию народов Европы. Работавшие в этих учреждениях «ученые» публиковали монографии и статьи в академических журналах, выступали с докладами на научных конференциях. Сделанные ими «открытия» о разрушительности «еврейского духа» преподносились массовому сознанию с большой помпой.
Все это придавало нацистским измышлениям о неполноценности евреев дополнительный вес и убедительность в глазах немецкого народа. Большинство рядовых немцев приняли факт сегрегации граждан на «расово чистых» и «чуждых» как данность, без особых возражений. Но даже те, кто был твердо уверен в лживости нацистских лозунгов, понемногу начинали сомневаться: «А вдруг и правда?.. Ведь не могут же ученые ошибаться…» Здравому смыслу все сложнее было сопротивляться потоку лицемерной пропаганды.
АНТРОПОЛОГИЯ И РАСИЗМ
В тех случаях, когда не удавалось установить национальность человека при помощи генеалогии, обращались к антропологии. В специально созданных центрах расовых исследований измеряли длину носа и размеры черепа, изучали цвет глаз и волос. Нацистские «ученые» пытались вычислить идеальные формы и пропорции, присущие чистокровным «арийцам»
РАСОВАЯ СЕГРЕГАЦИЯ В БЫТУ
В романе немецкого писателя Ханса Фаллады «Один в Берлине», в основу которого положены реальные события – написание немолодыми супругами антифашистских открыток, – ряд эпизодов посвящен тому, как соседи-немцы пытаются спасти от расправы еврейку фрау Розенталь, имущество которой мечтает разграбить семейка эсэсовцев, тоже живущая по соседству. И то и другое имело место в реальности
ВСЯ НАДЕЖДА НА МОЛОДЫХ
Итак, определение «низшей расы» было законодательно закреплено и подкреплено «научными данными». Теперь, чтобы пресечь любое инакомыслие, нацистской партии предстояло взять под контроль все средства массовой коммуникации. Еще в марте 1933 года для этих целей было учреждено Министерство народного просвещения и пропаганды. Возглавил его ближайший соратник Гитлера Йозеф Геббельс, сделавший карьеру в НСДАП благодаря неприкрытой, откровенно циничной демагогии.
Задача тотального контроля над всей информацией в стране была трудно достижимой, однако крайне желанной для Геббельса. Для этого он прибрал к рукам практически все сферы немецкой культуры: прессу, радио, кинематограф. Все достижения науки и техники он использовал в качестве средства для «накачивания» широких масс расистскими идеями. Мастерски манипулируя массовым сознанием, Геббельс исподволь подготавливал население страны к будущей депортации евреев, а после – к их уничтожению.
