Велена после первого же ранения от Всеволода стала намного осторожнее: на открытые места старалась не выходить, всегда была настороже, прислушивалась, принюхивалась, спать ложилась, трижды убедившись, что никого из людей нет в округе, спала чутко. Тела убитых потихоньку прибавлялись, отверженная их поначалу стаскивала в одно место, зажимая нос от жуткого зловония, источаемого гниющей кучей. Но в зверином мире свои слухи, и вскоре пришли волки и прилетели стервятники, санитары леса. Мёртвых неудачников довольно быстро съедали, не дав успеть завонять как следует. Волки так и поселились неподалёку, при этом к жилищу Велены не приближаясь. Стал у них такой негласный паритет: они к ней не подходят, она их не убивает, зато периодически пищу подкидывает, все довольны.
[1]Перестрел – расстояние в 225 метров.
[2]Гривна серебряная – 204 грамма.
Нет человека – нет проблемы.
А. Рыбаков «Дети Арбата»
Место действия: планета N в двойной звёздной системе, северный регион. Время действия: однажды в стародавние времена.
Люта весь день по горам, долам да лесам бродила с серпом и большим мешком, травы и коренья для своих дел чародейских срезала – те, что можно было, потому как некоторые только руками надобно выкапывать, иначе они всю силу теряют. Ближе к вечеру возвращалась колдунья домой, уже на подходе почуяла – в доме кто-то есть. Приблизилась тихой сапой и тогда тонким чутьём узнала своего дядю, а миг спустя до неё долетел и запах псины. Тут она, уже не таясь, спокойно вошла в хату.
А зрелище, представшее в хате Люте на обозрение, повергло её в глубочайшее изумление – Кудеяр сидел хмельной и продолжал напиваться, такое она за всю свою жизнь видела впервые. Оборотень бросил мутный взгляд на племянницу и приложился к трёхштофному кувшину, который, судя по всему, за сегодня был не первым. На печи лежал котейка Мыслич и презрительно смотрел на колдуна, всем своим видом показывая, что он просто вынужден терпеть такое противное соседство, и это ему даётся нелегко. Ворон Знанич, например, терпеть не стал отвратное зрелище и улетел на улицу. Кудеяр жадно пил большими глотками, медовуха двумя тонкими струйками стекала по усам на бороду. Наконец, он отставил сосуд, выдохнул, утёрся рукавом и вновь взглянул на родственницу:
– Здрав будь, Люта! Я тут заскочил, посидеть, полялякать, тебя не было, решил дождаться, – речь колдуна была понятной, но уже довольно расслабленной от хмеля.
– И тебе не хворать, дядя, – Люта подошла к подсобному столу, налила себе воды, вытащила травы из мешка. К Кудеяру она стояла боком, специально на него не глядя, выдержала паузу. – Давненько ты сюда не забегал. С того самого дня, как девку на моём капище попортил! – сталь и с трудом сдерживаемый гнев прорывались сквозь оболочку привычных слов. – Неужель стыдно стало?
Оборотень поморщился.
– Ты бы ещё моё детство вспомнила. Кто лихое помянет, тому глаз вон. И вообще, Люта, не тебе меня стыдить, сама не святая! Все мы знаем, чем промышляешь, сам не чужд чернокнижию…
Колдунья резко повернулась и громко хлопнула рукой по столу. Кудеяр вздрогнул.
– Ты мне, пёс шелудивый, капище осквернил!!! Будто мест других насильничать не было! Плевать мне на девку! Плевать на твои делишки! Но зачем было пачкать святилище?! – прокричала Люта, глаза её метали молнии. Котейка, зная норов хозяйки, на всякий случай отполз в угол печки.
