Отец рассказал мне о существовании Города Мертвых и долгое время я искал туда дорогу. Звала тайна – Мармаш, заключённый в подземелье. Я мог бы, в свою очередь, поведать о нём своим детям, если бы таковые были. Но их нет.
Я прочитал кипы папирусов, изучил в Городе все проходы, входы и выходы. Жизнь была полна смысла, потому что у меня была цель. Я её достиг. Это было трудно. Нет сожаления, ни об одном дне, потраченном на поиски. В результате, мне открылись многие тайны. Более того, теперь я правитель города, о котором слышали все, но ты один знаешь туда дорогу.
Волею Судьбы ты стал моим приемником и теперь у твоего рода есть своя тайна, которую будут разгадывать потомки. Хотя бы потому, что кольца будут сделаны руками Божественного Сенурсета. Но, отвечая на твой вопрос, скажу. Звёзды говорят, что Земля Кхем скоро будет процветать необыкновенно. И на всей Планете не будет ни одного уголка, где бы не знали о существовании этой Земли. Сюда будут идти караваны с товарами. Многие народы захотят насладиться красотами нашего края и, может случиться так, что твои потомки окажутся вдали от Родины. Твоя кровь будет смешиваться с кровью и иноверцев, и чужеземцев. Но любой человек, в жилах которого будет течь хоть единая капля твоей крови, всё равно останется продолжателем твоего рода. Потому что эта капля божественна.
Оракул тяжело вздохнув, продолжал.
– Я никогда не показывал тебе дорогу в нижний ярус. Когда ты попадешь туда, откроется еще одна тайна Земли Кхем.
– Великий Амон! Ещё одна тайна? Так сколько же их?
– Тайн великое множество.
****
– Нет, мой господин, я не готов принять решение.
Перед Сенурсетом, восседавшим на троне в позе, присущей правителю, стоял пожилой худощавый человек в скромных одеждах. Его босые ноги были в пыли по самые лодыжки.
– Мало того, что ты непочтителен, так ты ещё будешь думать, отдавать свою дочь за меня, или нет?
– Буду, хотя бы потому, что я отец.
– Пиоти, то, что делаю я, говорит о моём к тебе уважении. Мы провели много времени вместе. Ты учил меня тому, что знал сам. Я часто видел Натисап и, поверь, она подобна прекрасному цветку. Я желаю, чтобы наши дети обладали всеми достоинствами, присущими царственным особам.
На тонких губах Пиоти заиграла усмешка.
– Мой господин! Я простолюдин. Тебя не вводит в смущение, что кровь твоих детей будет разбавлена?
– Нет, меня это не смущает. Я много времени провёл среди простых людей и учился у них разным вещам. К примеру, спать на голой земле под открытым небом, пить стоячую воду. Видеть, что во время болезни они страдают так же, как страдал я сам. Ты был моим учителем. Так, в чём различие между нами?
– Разница в том, что ты, молодой, сильный, сидишь, полный достоинства и ложного благородства в поисках общего между нами. А я, старый человек, прошедший не одну тысячу шагов, стою перед тобой.
– Ты прав. Если один не может подняться, это не значит, что другой не может снизойти. – Сенурсет тяжело поднялся с трона.
– Никогда не делай этого! – Раздался чёткий голос Ка, преисполненный возмущения. – Я молчал, когда ты часы напролёт проводил в лачуге Пиоти. Я молчал, когда ты говорил слова любви Натисап. Но когда ты готов покинуть трон, пусть на мгновение, чтобы приблизиться к ремесленнику, я не могу молчать.
Пиоти смотрел на Ка с невозмутимым спокойствием.
Сенурсет улыбнулся.
– Молчал ли ты, говорил ли ты – это не имеет значения. Значение имеет то, что звезда с неба видит своё отражение в Могучей Реке. Для того, чтобы они слились, нет надобности звезде падать в реку, а речной воде возноситься к небесам. Каждый остаётся на своём месте. И это место надлежит знать и тому, кто в небе, и тому, кто на земле.
