Хора - страница 44

– Это будет увлекательное путешествие, Богдан.

– Конечно, иначе не может и быть. Мне лишь жаль, что ты не можешь всего этого увидеть.

– О, поверь мне, Богдан, я вижу достаточно, – Луна негромко, и как показалось Богдану, с грустью, рассмеялась. – Но я могу только видеть. Не чувствовать. Море – как оно пахнет? На что это похоже?

– Море не похоже ни на что, – ответил Богдан, задумавшись. – Я не знаю, как это описать. Говорят, оно пахнет йодом. Йодом и прелыми водорослями. Я не знаю. Я никогда не нюхал йод. Я его и не видел-то никогда. Но когда ты чувствуешь запах моря, ты понимаешь, что это именно он, и его ни с чем нельзя спутать.

– Что ты чувствуешь, когда слышишь запах моря?

– Спокойствие, должно быть. Умиротворение. Это запах, который обещает хороший отдых, – Богдан поглядел на людей, купающихся в ночном море. – Многие любят купаться. Находят себе пару и идут на пляж. Или купаются в одиночестве. Но море прямо требует того, чтобы ты был не одинок.

– Ты не хотел бы присоединиться к своим друзьям? – осторожно предложила Луна. – Мы можем поговорить в любой другой день.

– Нет, моя дорогая, я хочу провести эту ночь именно с тобой, – Богдан улыбнулся. – Здесь, на берегу легендарного Средиземного моря. Я надеюсь, что когда-нибудь ты будешь здесь во плоти. Я думаю, тебе очень понравится море.

– Богдан, Богдан… Разве тебе недостаточно нашего общения?

– Нет, моя Луна, недостаточно. Я хочу, чтобы ты была рядом.

– Я всегда рядом.

– Я говорю не об этом. Я хочу иметь возможность обнять тебя.

– С этим, боюсь, у нас будут определённые трудности, – Луна нежно засмеялась.

– На то мы и люди, чтобы преодолевать трудности. Чтобы сначала их себе делать, а потом преодолевать. Но за тысячи лет мы прекрасно этому научились, можешь мне поверить.

– Хорошо, Богдан, я верю тебе. Расскажи мне о ветре. Какой он?

– Тёплый. Ты, наверное, никогда не ощущала ветра. Это как лёгкое давление на кожу. Не знаю даже. Ты всегда спрашиваешь о таких простых вещах, что я не могу выразить их словами. Ветер бывает разный, бывает пронизывающий, бывает охлаждающий, а сегодня здесь очень приятный тёплый ветер.

– Нет, я никогда не ощущала ветра, – подтвердила Луна.

– А может, у вас там есть кондиционеры или вентиляторы? Они тоже дуют.

– Дуют, но я думаю, ветер – это что-то другое.

– Да, ты права. Конечно другое. Особенно сегодня. Особенно здесь.

– А ты купался сегодня?

– Нет, не купался. Я решил сначала поговорить с тобой, а потом уже спуститься к морю.

– А я думала, ты расскажешь мне, каково это – купаться.

– Расскажу, обязательно расскажу. Но завтра.

– Завтра ощущения уже забудутся.

– Не забудутся. Я очень хорошо их запомню, обещаю. Ты же знаешь, у меня отличная память.

– Да, Богдан, знаю. Но меня всегда удивляла память ощущений. Это ведь не слова, не образы. Как мы это запоминаем?

– Не знаю, моя Луна. Это тебе надо было бы к психологу обратиться. Но я бы приревновал! – в полушутку предупредил Богдан.

– Я знаю. Но я выбрала именно тебя.

– Я самый счастливый человек на свете, моя Луна!

– Я рада это слышать, – проговорила Луна, и Богдану показалось, что она улыбается.

На следующее утро караван Богдана в полном составе погрузился на большое грузовое судно, и, в сопровождении нескольких сторожевых катеров, отправился в Африку. В этой части Средиземного моря можно было не опасаться пиратов. Корпорация хорошо отслеживала всё водное пространство в радиусе нескольких сотен морских миль, как за счёт станции на Гибралтаре, так и за счёт скрытых стационарных точек наблюдения и беспилотников с иминами. Охранникам корпорации теперь нечего было делать ближайшие два дня, да и вообще был большой вопрос, надо ли отправлять охранников из одного порта в другой, ведь сухопутный путь им теперь не предстоял. Но Богдан слышал, что на Дом Карфаген периодически нападают норги из глубин Африканского континента, поэтому любые руки, способные держать оружие, были в цене.