– Доброе утро, милорд.
– Доброе утро, Каттерик. Это мой протеже, капитан Горацио Хорнблауэр.
Каттерик окинул Хорнблауэра быстрым взглядом, схватывая все подробности – сюртук, панталоны, чулки, шпагу, – но лицо его не изменилось. Можно подумать, ему не в диковинку проводить к королю потрепанных флотских офицеров.
– Как я понял, капитан, вас представляет его сиятельство. Пройдите вместе с ним в приемный покой.
Хорнблауэр кивнул. Он гадал про себя, какой смысл Сент-Винсент вкладывает в слово «протеже». Шляпу Хорнблауэр держал в руке и сейчас торопливо сунул ее под мышку, следуя примеру остальных.
– Идите за мной, – сказал Сент-Винсент.
Вверх по ступеням, внизу караул, наверху еще один черный с золотом мундир, опять краткий обмен фразами. Лакеи в пудреных париках толпились у дверей. Прибывающих объявлял хорошо поставленный голос, сдержанный, но отчетливый.
– Адмирал досточтимый граф Сент-Винсент. Капитан Горацио Хорнблауэр. Лейтенант Энтони Брейсгедл.
Приемный покой пестрел яркими красками. Здесь были представлены все мыслимые мундиры. Пехотинцы в красном, легкие кавалеристы в мундирах всех цветов радуги, обшитых тесьмой, галуном и мехом, в плащах, сабли едва не волокутся по полу, тяжелые кавалеристы в высоких ботфортах, иностранцы в белых и зеленых мундирах. Грузный Сент-Винсент плыл среди них, словно боевой корабль среди яхт. Король сидел на стуле с низкой спинкой, похожем на трон, в маленьком парике, перевязанном сзади лентой, и до удивления походил на свои портреты. За ним полукругом стояли люди в орденских лентах со звездами. Ленты были синие, красные, зеленые, через левое плечо и через правое – это кавалеры орденов Подвязки, Бани, Св. Патрика – великие люди страны. Сент-Винсент с трудом склонился в низком поклоне.
– Рад вас видеть, милорд, рад вас видеть, – сказал король. – С понедельника не было ни минуты свободной. Рад, что все прошло хорошо.
– Спасибо, сир. Позвольте представить вам офицера, отвечавшего за водную процессию.
– Пожалуйста.
Король посмотрел на Хорнблауэра. Глаза у него были голубые, навыкате, но добрые.
– Капитан Горацио Хорнблауэр, – сказал Сент-Винсент.
Хорнблауэр попытался изобразить поклон, какой ему десять лет назад показывал французский учитель танцев, – левая нога вперед, правая рука прижата к сердцу. Он не знал, как низко надо кланяться и как долго оставаться в согнутом положении. Наконец он выпрямился, чувствуя себя так, словно вынырнул из-под воды.
– Какого корабля, сэр? Какого корабля? – спросил король.
– «Атропа», двадцать два, ваше величество.
Лежа без сна всю предыдущую ночь, Хорнблауэр продумывал, о чем его могут спросить. Этот вопрос он предвидел и потому ответил почти без колебаний.
– Где она сейчас?
– В Дептфорде, ваше величество.
– Но вы скоро выходите в море?
– Э… – этого Хорнблауэр не знал, но за него ответил Сент-Винсент.
– Очень скоро, сир, – сказал он.
– Ясно, – протянул король, – ясно. Он поднял руку и, прежде чем произнести следующую фразу, потер лоб, демонстрируя безмерную усталость.
– Мой внучатый племянник, – сказал он. – Князь Эрнест – я не говорил вам о нем, милорд?
– Говорили, сир, – ответил Сент-Винсент.
– Как вы полагаете, капитан Хорнблауэр подойдет для того, что я задумал?
– Да, сир. Вполне.
– Выслуга меньше трех лет, – задумчиво сказал король, разглядывая эполет у Хорнблауэра на плече. – Впрочем, ладно. Хармонд!
– Ваше величество!
