Офигенный процессор в мозгах. И сила воли.
- Хорошо, Владимир Львович, давайте посмотрим на основные моменты, что Вы выделили, - покорно водружаю куртку на вешалку и разворачиваюсь к своему рабочему месту.
Влад же, как его окрестили молодые подающие надежды кадры нашей кафедры, придерживает меня за локоть. Быстро оглядывается по сторонам и, убедившись, что в кабинете, кроме нас никого, увлекает в кухонный закуток.
- Мы с Вами сейчас чаю горячего выпьем, Маргарита Анатольевна, а то уж больно погода сегодня промозглая. И обсудим важное. А материалы я Вам на почту сбросил. Глянете потом, как время будет.
Сижу. Офигеваю.
Гениальный, не побоюсь этого слова, молодой ученый, красивый до слез умиления и восторга, заваривает мне чай. В чайничке.
- Моя бабушка не признает пакетики, - Влад смущенно улыбается, когда ловит мой обалдевший взгляд.
- Очень ее понимаю, - бормочу удивленно, после Китая я пакетики тоже не приемлю, - листовой чай, заваренный, как полагается, имеет невероятно завораживающий вкус и насыщенный аромат.
- Да-да. Я так к нему дома привык, что даже армия не переучила. Первым делом по возвращении на гражданку купил себе кружку с заварником.
- О, - изумляюсь я уже всерьез.
Да, мои младшие братья отслужили в армии оба, но это связано скорее с семейными традициями. Да и на севере к вопросу армии проще относятся. Мужик? Служи!
Но эти изысканные питерские мозги в армии? А аспирантура что же?
- Я же после магистратуры сначала год срочной отслужил, как положено, а потом на контракт остался.
Хорошо, что я чашку к этому моменту уже поставила. Ошпарилась бы.
- Вы, Владимир Львович, полны сюрпризов. Но чай завариваете прекрасно. Этот сбор я прошлым летом из Китая привезла. Почему-то никому дома не понравился, да и здесь его тоже что-то не очень любят, - болтаю много и глупости.
Потому что внезапно волнуюсь. Как школьница, которую на дискотеке пригласил на танец красавец-студент.
Ну не дура ли?
Как есть дура. Потому что еще и краснею вся мгновенно: ото лба, ушей и до груди аж, когда Влад накрывает ладонью мою руку. Нервное постукивание пальцами об блюдечко прекращается.
О, это я, оказывается.
- Не стоит так переживать, Маргарита Анатольевна. Вы не обязаны радовать всех окружающих постоянно, оправдывать ожидания и соответствовать их представлениям, - медленная и спокойная речь Владимира Львовича возвращает меня из юношеской поры розовой сахарной стекловаты в суровую реальность. И вовремя, ибо оказывается, что сидим мы как-то уж очень близко друг к другу, а рука моя полностью спряталась в его больших и теплых ладонях.
Ой-ой-ой! Маргарита Анатольевна, где Ваш профессионализм и холодное рациональное «я»?
Осторожно беру свою чашку.
Двумя руками.
И слегка отползаю в сторону вместе со стулом:
- Спасибо, Владимир Львович. И чай отличный, и мысли разумные. Хорошо же, давайте сейчас обсудим срочное, да разойдемся с миром до понедельника.
Влад задумчиво улыбается и глядит на меня, забившуюся в угол, с понимающей усмешкой:
- Из срочного у нас ничего, все исследования и расчеты идут согласно графиков. Но поговорить нам с Вами всегда есть о чем. Предлагаю продолжить за ужином. Здесь неподалеку отличный маленький ресторанчик недавно открылся.
Сижу обалдевшая. Хорошо хоть рот закрыт.
Это что это? Это как это?
Пресвятые просветители! Соберись, Рита!
- Предложение Ваше, безусловно, лестно, но, увы, вынуждена отказаться – сын приболел. Без присмотра его дома надолго не оставишь. Иначе страдать будет две недели вместо одной. Спасибо огромное за чай, обязательно вечером посмотрю почту и отпишусь, - долгим глотком допить оставшиеся полкружки, подскочить, сполоснуть чашку. Избегая взглядом выдающуюся фигуру своего аспиранта, величественно расположившуюся в кресле.
