Чтобы отвлечься от этих панических мыслей, берусь за телефон. И, конечно, там непрочитанное сообщение от Бекетова.
«Бросай ты эти отношения. Со мной тебе будет лучше».
В голове мелькает картинка того, как я представляю качка своей маме. С губ рвется гаденькое хихиканье. Ага. Лучше, блин… Как бы не так.
4. Глава 4
Никогда не думала, что в этом сознаюсь, но присутствие матери вносит в мою жизнь массу неудобств. Спит-то она на диване в гостиной, которая, как я уже говорила, совмещена с кухней. Значит, кофе мне не видать до тех пор, пока Майя Ефимовна не проснется. Казалось бы, мелочь, а я горюю, ведь чашка латте с утра – ритуал, с которого начинается каждый день моей новой самостоятельной жизни. Я вообще, как оказалось, очень утро люблю. Это единственное время в сутках, когда мне никуда не нужно бежать. Когда можно остановиться и посвятить десять-пятнадцать минут себе. Сделать маску, заварить кофе и, с ногами забравшись в плетеное кресло, просто посидеть в тишине, наблюдая за тем, как просыпается город. Наверное, удивительно, что подобные открытия кем-то совершаются аж в тридцать один год, но живя с мамой, я волей-неволей была вынуждена придерживаться заведенных в ее доме порядков. У меня даже мысли не возникало, что может быть по-другому.
«Вжжжжж!» – взрывает тишину звук блендера.
– Ох ты ж господи!
Ха-ха-ха. Как хорошо, что мой сынок не такой тактичный. Надо парню сделать себе коктейль – он не смущается. И правильно, черт возьми! Ведь он у себя дома. Мне бы не мешало у него поучиться.
Выбираюсь из-под одеяла, надеваю халат и присоединяюсь к сонным домочадцам.
– Привет, милый. Мам, доброе утро! Как спалось?
– Великолепно. Который час? Ты почему еще не готовишь завтрак?
– Я не завтракаю. А Дава, как видишь, справляется сам.
– И что это? Какая-то химия? Ты хоть представляешь, как это все вредно для печени? – трясет огромной банкой с добавками мать.
– Бабуль, это обычные витамины и протеин. – Дава переливает свой коктейль в высокий стакан. – Выпью по дороге. Ма, ты меня в школу закинешь?
– Куда тебя денешь? Только переоденусь.
– Я поеду с вами, – вставляет свои пять копеек в разговор мать.
– Зачем? – выпаливаем синхронно с Давидом.
– Посмотрю, что за школу ты выбрала. Я до сих пор не пойму, чем тебе не угодила языковая гимназия, которую мне посоветовали Гельманы.
– Тем, что там высокие требования к посещаемости. А у Давида то сборы, то соревнования. Нас бы не взяли.
Всю дорогу до школы мы с мамой спорим на тему Давиного образования. Благо тому пофигу. Он в наушниках. Вот бы и мне так, а?
Десять минут спустя, издергавшись и расстроившись, притормаживаю у школьных ворот.
– Побегу, – Дава чмокает меня в щеку.
– Постой! Погоди… Я с тобой. Надо познакомиться с педагогами.
– Мама! Я познакомилась. – Сжимаю в руках руль. – Нормальные там учителя. Все. Поедем.
Напрягшиеся плечи сыночка медленно расслабляются. Ну, что ты, милый! Разве я когда-нибудь давала тебя в обиду? Мне кажется, хуже ничего нет, когда парня растят две не чающие в нем души бабы. Собственно, я именно поэтому отдала Давида в спорт. Чтобы мы с мамой не задушили его любовью. Ведь как было? Дава чуть споткнется – мы тут же охаем. Дава залез на горку – мы в полуобмороке. Понимая, что так нельзя, я методично выкорчевывала из себя нездоровое желание оградить сына от жизни, и каждый раз тормозила мать, когда ту, на мой взгляд, заносило в какие-то крайности.
