Слава богу, что он пить тоже толком не стал… Сейчас пришлось бы искать такси, ехать самой и тратить драгоценные минуты.
Я побежала по обочине, чтобы скорее добраться до машины.
— В аптеку! — сказала я, когда оказалась на переднем сиденье и захлопнула дверь. — Скорее…
5. 5.
Даня выехал на дорогу.
— Позвони маме, — сказала я ему. — Они нас обыскались, оказывается…
Даня достал телефон и дозвонился маме. Сообщил, что с нами всё хорошо. Очевидно, Альбина на него тоже ругалась за то, что мы так резко и надолго пропали вдруг со всех радаров. Пока говорил всё поглядывал на меня — понял, что мы натворили дел и всех заставили переживать…
Он рассказал маме, что моему деду нужны таблетки и мы сейчас едем в аптеку. А после он вернётся сразу домой.
Даня повесил трубку и снова уставился на меня.
А меня такой страх за деда разобрал, что я не могла сдержать слёз, которые крупными каплями падали на мои джинсы.
Этот день должен был стать самым счастливым в моей жизни, но наполнился страхом и обернулся кошмаром…
Дед мог совсем разболеться, и всё из-за нас! Как я себе за такое прощу?
Как назло мы ещё и все светофоры пособирали…
Как обычно: если уж попал на красный сигнал, то так всю дорогу и будет вечно красный попадаться…
Ехала и молила светофор менять цвета поскорее… Каждая минуты была на счету.
Когда машина припарковалась у ближайшей аптеки, опрометью выскочила из салона и понеслась в здание.
Запыхавшись, назвала лекарство провизору и показала рецепт, сфотографированный на телефон. Забрала таблетки и понеслась обратно к машине.
Буквально запрыгнула на переднее сиденье авто Даниила и он тут же сорвался с места, разворачивая машину в сторону моего дома.
Обратная дорога казалась мне ещё более длинной, чем до аптеки. Я только и причитала:
— Быстрее, пожалуйста… Только бы успеть. Только бы успеть…
Даня, поджав губы, и наплевав на светофоры, мчал, пропуская их, и наверняка, нарываясь на штрафы, но сейчас это было неважно — лишь бы не сбить никого и успеть к деду.
— Я посижу тут, в машине, — сказал мне Даня, когда мы, наконец, остановились возле моего подъезда, и я уже ухватилась за ручку двери. — Посмотри, как там дед. Дай ему лекарства. И если что — звони, я пока тут.
— Хорошо, — кивнула я, чувствуя, как пальцы от ужаса холодеют. Надеюсь, с дедом всё будет хорошо, и мне не придётся перезванивать Дане по какому-то ужасному поводу, я лишь скажу, что всё хорошо, и он может ехать спокойно домой.
С этими мыслями я понеслась к подъездной двери, открыла её кое-как — непослушные пальцы от нервов никак не могли попасть ключом в замок домофона…
Преодолела лестничные пролёты до третьего этажа за считанные мгновения. В боку уже закололо от спешки, но я не останавливалась, словно бы предчувствуя что-то нехорошее…
Открыла дверь в квартиру и тут же ринулась в комнату, не сняв обувь и едва прикрыв за собой дверь.
И тут же застыла на месте, чувствуя, как липкая рука ужаса стягивает горло.
Дед лежал, закрыв глаза. Он не шевелился. Как будто просто уснул, пока я ездила за таблетками для него. Но меня смутило, что он был слишком уж белый…
Я кинулась к нему.
— Дед! Деда, — тянула и трясла я его за руку.
Никакой реакции.
Вскочила на ноги и стала трясти его уже за плечи.
— Ну, очнись же. Очнись! Дед! Ну не пугай ты так меня, а… Дед…
Ни один мускул на его лице не шелохнулся.
Я попыталась нащупать пульс и испугалась ещё больше, когда поняла, что он еле-еле прощупывается. Раздвинула веки одного из его глаз и поняла, что глазные яблоки закатились. Дело плохо… Он без сознания.
