ами, и обещали городу Энску развитие туризма и процветание под рукой лучшего в мире мэра, члена партии либерал-демократов. А те, что справа – приглашали посетить эпическое событие, представление бродвейского мюзикла, и напоминали электорату, что цирк приедет не просто так, а исключительно потому что лучший в мире мэр (нынешний и будущий) заботится о вас.
– И фамилия у него Тефаль, – с доброй улыбочкой прокомментировала Янка.
– А звать его Мизерабль, – фыркнула я в сторону мизерабельной рожи с плаката.
Остальные рекламные щиты так или иначе звали все в то же светлое будущее под руководством мэра Тефаля и в цирк, простите, мюзикл. И на день города, когда бродвейский цирк и приедет.
Под одним из мюзикловых плакатов мы и остановились перед самым Энском. Заправиться бензином и последним кофейком из термоса.
– Что-то мне не верится. Энск – и американцы? Они в столицу-то приезжают раз в десять лет, а в здешнюю-то глухомань! – Я вздохнула, еще раз заглянув в пустой контейнер из-под бутербродов. – Почему колбасы всегда мало?!
– Да какие они американцы, – фыркнула Янка, изучая афишу. – Сама посмотри: М. Гольцман, Э. Петрофф и Б. Джеральд представляют… Мюзикл «Дракула»… Кто ж не знает Мойшу Гольцмана и Эдика Петрова! Бродвей, как же! Чистой воды Гнусь.
– Гнусь? – переспросила я. Вроде Янке эти товарищи ничего плохого не сделали, не с чего ей хамить.
– Гнесинская Академия Музыки, деревня. Ты вообще когда в последний раз в театре-то была, мадемуазель Преображенская?
Я независимо пожала плечами. Какой театр, когда у меня работа и Леша… был…
Вот именно, что был.
– А давай тут и сходим, – предложила я, чтобы отвлечься от вновь подступившей тоски то ли по Леше, то ли по бездарно потраченным семи годам личной жизни. – Это вообще приличный мюзикл-то?
– Говорят, ничего так. Не видела… о, гляди-ка! Сценарий – Тай Роу! – Янка расплылась в радостной улыбке, словно родню увидела.
Впрочем, я бы не удивилась. Чувство юмора и отсутствие тормозов у них с «настоящей леди» похожее.
– Значит, сходим. Раз уж ты мне в чемодан сунула платье. Хороша я буду в платье и с лопатой наперевес.
Шуточка получилась так себе, но Янка рассмеялась, показала мне большой палец и заявила:
– Лучше всех! Поехали, нас ждут великие дела!
Ага. Великие, дальше некуда.
Городок Энск – глушь похлеще Саратова – мы проехали минут за пятнадцать. Так долго только потому, что высматривали гостиницу. Так ничего и не высмотрели. То есть гостиницы-то нам попались, аж целых три, но все они не внушали доверия моей придирчивой сестрице. Та – какая-то пластиковая, эта – старая и наверняка с клопами, третья вообще называется «Бляхин Клуб».
– Разве приличные девушки могут остановиться в гостинице с таким названием? – тоном светской львицы осведомилась Янка.
– Так то приличные, а не с лопатой. Слушай, а мы лопаты-то взяли?!
– А то! Две отличные саперные лопатки. И этот прости господи отель тоже не годится, – поморщилась Янка на четвертую гостиницу близ главной площади.
– И чем не угодила? – из чистого любопытства спросила я.
– Далеко от усадьбы. Вот представь, взяли мы с тобой лопаты… И чемодан… – мечтательно добавила Янка.
– Чемодан-то зачем? – попалась в расставленную ловушку я.
– Чтоб за грибами ходить! – голосом кота Матроскина продекламировала Янка.
Я не выдержала, улыбнулась. Вот как тут побудешь правильной барышней с тонкой душевной организацией, когда у тебя такая сестра?! И в цирк ходить не надо – этот праздник постоянно со мной.
