Турагентство «Ник-трэвел» находилось в районе метро «Новокузнецкая», в маленьком двухэтажном старомосковском доме. Я вызвонила почти всю карточку «Би плюс», пока узнала его адрес. Конечно, сотовый телефон – хорошая вещь, но денежки в нем так и тают, не успела оглянуться, а на счету осталось пятьдесят центов.
Очевидно, «Ник-трэвел» процветающая контора, офис выглядел безукоризненно. В большом холле, сверкавшем лакированным паркетом, за красивым столом восседал молодой парень, окруженный техникой: компьютер, принтер, факс, парочка телефонов и еще какие-то незнакомые мне аппараты. Все гудело, мигало и звенело. Не обращая внимания на звуки, юноша расплылся в счастливой улыбке.
– Рад, очень рад.
На всякий случай я обернулась, вдруг сзади стоит еще кто-нибудь, кому адресованы приветливые слова. Но нет, оказалось, что служащий счастлив видеть именно меня.
– У нас сегодня удивительное предложение, – тарахтел паренек, выхватывая левой рукой бумагу из принтера, а правой – листок, выползающий из факса, – исключительно интересное и выгодное. Кипр! Всего двести сорок долларов!
– Скажите, – попыталась я прервать его, – Марфа Георгиевна у вас работает?
– Шевцова?
– Да.
Мальчишка поскучнел:
– Ступайте в пятую комнату, по коридору налево.
В комнате стояли три стола и сидела одна светловолосая женщина, щелкавшая мышкой.
– Вы Марфа Георгиевна?
Блондинка показала на пустой стол у окна:
– Марфа дома, у нее ребенок заболел.
Интересненько, значит, милая дама замужем и имеет чадо, а может, и несколько деток!
– Не подскажете, как с ней связаться?
Блондинка насупилась:
– Зачем? Если по вопросу покупки тура, то можно со мной побеседовать, мы не даем домашние адреса сотрудников.
– Понимаете, – забормотала я, – я в Москве нахожусь проездом, завтра улетаю, меня просили передать посылку общие друзья…
– Погодите, – улыбнулась девушка, – сейчас.
Она быстро потыкала пальчиком в кнопки.
– Марфа? Привет, Зина беспокоит. Как там Варька? Ну не переживай, сопли пройдут. Слышь, тут пришла… простите, как вас зовут?
– Евлампия Андреевна, можно просто Лампа.
Зина хихикнула и продолжила:
– Евлампия Андреевна говорит, что готова твою посылочку в Израиль Павлухе оттащить. Только она завтра уезжает, проездом в Москве.
Трубка бурно запищала.
– Вас Эмма Коган прислала? – спросила у меня Зина.
Я кивнула.
– Хорошо, хорошо, – бросила в телефон Зиночка, – не волнуйся.
Она отсоединилась и велела:
– Пишите. Улица генерала Малофеева, дом шестнадцать, квартира девять. Только не звоните, просто дерните за ручку, дверь будет открыта, там ребенок больной спит.
Я вышла на улицу и понеслась к метро. Нет, все-таки у нас много ненормальных. Ну что я сказала этой Зине? Меня просили передать посылку общие друзья… честно говоря, я собиралась продолжить, мол, в ящичке сыр, быстропортящийся продукт, хочу отдать привет из Эстонии сегодня. Но Зина полезла поперек батьки в пекло и сама сделала неправильные выводы. Вроде того парня с коньками, услыхавшего про обезьяну. Но мужик был пьян, это его хоть в какой-то мере извиняет, трезвая же, как стекло, Зина просто не дала мне договорить. Отсюда мораль: никогда не перебивайте собеседника, вдруг в следующей фразе он сообщит совсем не ту информацию, которую вы ждали.
Дверь и впрямь оказалась незапертой. Я вошла в просторную прихожую и покашляла. Из одной комнаты выскочила худенькая блондиночка, миниатюрная, изящная, с крохотными руками и ногами. Скорей всего она купила себе детские джинсы, потому что я, с моим сорок вторым размером одежды, казалась рядом с ней ожиревшей коровой. Лицо у Марфы было блеклым, в нем совершенно отсутствовали брови, ресницы и губы. Может быть, накрасившись, она выглядит привлекательно, но сейчас напоминала серый лист оберточной бумаги, по которому прошлись ластиком, стирая портрет, сделанный простым карандашом. Даже глаза у нее были бесцветные.
