– Родители... – задумался Ким.
Задача была не из легких. Поди объясни корейцу семнадцатого века о судоремонтном заводе в Невельске, где трудился отец, и о стоматологии – профессии матери, применительно ко дню сегодняшнему.
– Мой отец чинит морские корабли в порту, а мать – лечит больные зубы людей.
– Мы не видели ваших кораблей, – заметил второй чиновник.
– А как мы сможем их увидеть, если наша страна заперта изнутри? Если мы боимся даже легкого дуновения ветра из-за границ Кореи?! – ворвался в разговор Хеджон, отчего остальные корейцы поморщились, осуждающе глядя на него. – Я что, говорю неправду? Разве мы не закрываем себе глаза и уши, пытаясь ничего не видеть и не слышать?
– Принц! – мягко проговорил Пак Чанхо, столичный чиновник. – Твой почтенный отец не зря послал именно нас, а не кого-либо еще. Мы понимаем твои переживания, но тебе следует поумерить свой пыл.
– Либо нам придется просить тебя выйти, – поддержал его Босон, второй сеульский сановник.
– Хеджон, послушай! – добавил Ан Чжонхи. – Ты сам знаешь, что у нас за соседи. Мы для них всего лишь очередная добыча, один из вассалов, поставщики солдат и женщин!
– Не пора ли прервать эту зависимость? – громко спросил Ким. – Не для этого ли вы здесь?
После этого вопроса четверо корейцев разом замолчали и задумались, опустив голову. Лишь принц посматривал на своих спутников с неподдельным интересом, ожидая их ответа.
– Как велика ваша держава? – задал, наконец, вопрос Босон.
– Я могу показать на карте, – предложил Сергей, подвигая к себе приготовленный заранее атлас.
Посланцы вана разом подобрались, будто почуявшая добычу лиса. А Ким тем временем открыл разворот на странице физической карты Евразии и примерно очертил границы Ангарии или, согласно последним новостям из Ангарска, Сибирской Руси.
– А где Корея? – напряженно поинтересовался Чанхо.
Ким ткнул карандашом в Корейский полуостров.
– Такая маленькая! – разочарованно протянул сановник, переглядываясь с остальными.
Сергей между тем ловко пресек попытку принца подвинуть атлас поближе к себе.
Через некоторое время, потраченное гостями на негромкие переговоры между собой, изобиловавшее шипящими звуками и порядочным накалом страстей, опрос Кима продолжился. Теперь корейцев интересовал начальник поселения, гигант Олег Васин. Сергея буквально забросали вопросами. Босон и Чанхо по очереди спрашивали: кто его родители да каково их положение в обществе? Много ли среди оросов таковых великанов? Сколько ему лет? Где он обучался? Велика ли школа да сколько в ней учеников? Большой ли город, где этот орос родился, да сколько там домов? И далеко ли отсюда, да сколько дней надо провести в пути? Сановников будто прорвало – вопросы сыпались один за другим. Видимо, это искусственно навязываемая последние годы самоизоляция породила сей информационный голод. Ким же постарался после очередного вопроса о различиях в одежде у офицеров разного ранга свести разговор хотя бы к предварительным его итогам.
– Ты торопишься, Сельгеи! – с укоризной сказал Босон. – А это нехорошо. Ты лучше скажи, сколько детей у вашего властителя? Да сколько наложниц и имеют ли их семьи влияние при дворе?
Едва сдержавшись чтобы не рассмеяться, Ким принялся отвечать и на эти кажущиеся ему глупыми вопросы. Но для посланцев каждый вопрос имел свое значение, а каждый ответ делал более понятным для них общую картину действительности. И они продолжались – об оружии, составе населения, исповедуемой вере, о возделываемых культурах и прочее, и прочее...
