– Так, госпожа, граница рядом, – отвечает слуга. – Он ее и охраняет вместе со своими отрядами. Уже лет десять тут.
– Вот оно как, – протягиваю я.
Мне почему-то очень интересно узнать побольше о моем таинственном спасителе. Перед глазами так и стоит его мускулистая спина, обтянутая мокрой сорочкой.
Он очень хорош собой. Вот только смотрит на меня с пренебрежением, но это может быть из-за репутации.
У меня голова кругом от перспективы нормальной жизни без косых взглядов. Я так устала быть изгоем, ненормальной, всеми отвергнутой. Не сосчитать, сколько людей не могли нормально смотреть мне в глаза.
– Как зовут генерала? – Я прохожу между столиками, осматриваю жестяные баночки на угловом серванте.
– Зверь.
Я останавливаюсь и оборачиваюсь к парнишке.
– Зверь? А имя есть?
– Говорят, что кто узнает имя – тут же умрет.
– Неужели он такой грозный?
– Ходячая смерть!
– Да? А меня спас, – озадаченно бурчу себе под нос.
А мальчишка между тем обходит столы, шлепается на пыльный стул и говорит с улыбкой:
– Может, потому, что вы изменили своему мужу с братом генерала?
Я аж воздухом давлюсь.
Вот это бывшая хозяйка тела зажигалка! Просто очуметь.
Значит, на хорошее отношение надеяться не приходится.
– Как ты любишь, чтобы к тебе обращались? – спрашиваю я у паренька по-хитрому.
– Рикки, – растерянно отвечает тот, открыв рот.
Отлично! Вот и познакомились.
Я прохожу по полу чайной, всматриваясь в обстановку. Когда с тобой мало общаются, находишь развлечение в мелочах. Благодаря этому руководство всегда хвалило меня за внимание к деталям, и я быстро стала главой отдела аналитики.
Так я вижу, что в витрине у прилавка остались сушиться пирожные и печенья. Сейчас их вид еще более удручающий, чем у самого строения. Эта мелочь говорит о том, что чайную оставили внезапно, в самый разгар торговли.
И чей это бизнес?
Что же тут произошло?
Я захожу за прилавок, рассматриваю стену с нишами под жестяные баночки чая и беру одну. Открываю.
Нос тут же щиплет яркий запах мяты. Чай скрутки «порох» выглядит вполне себе годным. И я не понимаю, откуда я знаю название скрутки и то, что это зеленый чай. Информация словно сама всплывает в голове.
Я беру следующую банку, открываю. Тут черный чай с ярким ароматом малины и кусочками сушеных ягод. Я беру щепотку, давлю чаинки между пальцами, и они почти не крошатся.
«Значит, не переферментирован, все отлично», – понимаю я.
Неужели это память тела?
Чтобы проверить, я открываю другую банку. Здесь светло-зеленые, с пушистым покрытием, чайные листочки. Они небольшие, скручены в трубочку.
В голове тут же всплывает – белый чай. И тут же расшифровка: это чай из нераспустившихся верхних почек чайного дерева.
Вообще, все виды чая можно собрать с одного куста. Отличаются лишь тем, какие листья собрали – почки, почки с верхним листом или большие старые листья, ну и способом ферментации.
Господи, откуда я столько знаю?
Теперь я уверена, что я работала здесь. Даже знаю, что такое ферментация – это окисление соком чайного листа. Вот!
– Рикки, а сколько лет чайная закрыта? – спрашиваю я.
– Так пять лет, госпожа. С тех пор, как вы замуж вышли.
– А почему здесь все так брошено, словно отсюда в панике сбежали?
– Не сбежали. Господин увидел вас и влюбился. Вот и похитил.
Похитил? Интересные подробности.
Здесь так принято? По любви хоть было? Или Алисия ненавидела своего мужа, поэтому изменила?
