Тут еще одна страшная картина встала перед ее глазами. Мужчина, весь переломанный и истекающий кровью, не нашел выхода, не нашел помощи и так и умер.
-- Ма-а-моч-ки-и!... Он лежит где-то здесь. Труп, -- и девушка, напугав себя до одури, завизжала и села прямо на рваный пиджак.
Тут до Леночки стало доходить, что в таком случае, не смог бы мужчина отползти далеко от своих перевязочных материалов. Она прекратила визжать, и задумалась.
Наконец поднесла ткань к лицу, и осторожно понюхала. Ничем, похожим на кровавые раны не пахло. А пахло...Пахло мужчиной. Мускусом, здоровым мужским телом и немного корицей.
Леночка, вдохнув этот запах, вдруг почувствовала такое желание, которого не было у нее все три последние года. Оно поднялось волной, охватило все тело, поднявшись как пожар и заставивший девушку почувствовать, что она буквально задыхается.
Задыхается от желания быть. Быть вместе с этим мужчиной, чей запах чуть не свел ее с ума.
-- Ч-черт...Черт! Что это такое? У меня аллергия на корицу началась, что ли? -- недоуменно завопила девушка, отрицая то самое естественное чувство, которое ее захватило целиком.
13. Глава 13
Последний дракон почуял свою пару
Лайонард же едва успел выбежать из лаборатории, как процесс преображения начался. Не прошло и пяти минут, как серебряный дракон воспарил в небо, где принялся выписывать такие пируэты, что иначе, как фигурами высшего пилотажа их и не назовешь.
Внизу с халатом наперевес стоял верный друг Конфю, который периодически хватался за сердце, когда лорд снижался и по бреющей проносился мимо него, кося огромным глазом цвета аметиста с вертикальным серебряным зрачком и даже, как показалось Кону, ухмыляясь.
Похоже, морда дракона вполне была способна передавать эмоции, испытываемые лордом и в этой ипостаси. Последний дракон вел себя как подросток, дорвавшийся до ранее запретного.
-- Натуральный переходный период у него, не иначе, -- постановил бдительный Конфю, который, кроме халата, не забыл захватить с собой небольшой томик, в котором вел свои записи.
-- А кто, как не я? -- уверенно бурчал мужчина, записывая свои наблюдения специальным пером, которое приходилось раз в год заправлять собственноручно же им изобретенными чернилами.
-- Вот так и делается наука. Вот так и совершаются открытия, льеры мои! -- довольно пробормотал Конфю.
Придворный алхимик, прислонившись к стене и положив манускрипт на рядом стоявший пенек, быстро строчил и время от времени поглядывал на резвящегося Лайонарда.
Довольно скоро он заметил, что движения Серебряного дракона становятся более плавными, и, наконец, он распластал свои чудесные крылья и просто парил, отдаваясь ветрам, которые только рады были его поддержать.
А Лайонард, почувствовав, что этот выплеск, эта неожиданная жажда оборота ушла, вытянул гибкую шею и проревел напоследок так, что маленькие тучки, степенно проплывающие рядом, как ветром сдуло.
Последний дракон направился к матушке земле, которая была совсем не против принять принять его в свои объятья.
И только лорд сделал последний разворот перед приземлением, как его голова неожиданно дернулась, придав телу несколько иное направление, а ноздри стали с жадностью вдыхать воздух.
В воздухе появился какой-то новый, неуловимый, но чрезвычайно притягательный аромат.
Дракон замер опять, расправив крылья. Он планировал, желая поймать направление, в котором нужно было срочно двигаться.
