Обрадованная я освободила Ксану, она села и тут же высунулась, чтоб осмотреться.
– Вот же, чума на оба твоих дома, приперся, – со злостью прошипела она сквозь зубы, смотря куда-то. – Софи, отвлеки его!
– Кого? – спросила я.
– Вон там мужик пришел, – девушка ткнула пальцем в сторону корабля.
Подниматься во весь рост, как Ксана, я не стала, но сместилась вбок, чтоб посмотреть на происходящее из-под прикрытия колес.
У сходней стоял мужчина, он одновременно расспрашивал о чем-то несостоявшихся пассажиров и капитана, командовал своими людьми и с интересом поглядывал на наше укрытие. Я даже успела полюбоваться им, как-то сразу определив в нем главного здесь. Уверенный и собранный, с мужественным лицом и умными глазами он представлялся мне оплотом справедливости и порядка. Ровно до того момента, как толчок в спину заставил меня выкатится чуть ли не под ноги мужчине, который как раз направился в нашу сторону.
Мгновение, я и оказалась спеленута чем-то невидимым.
– Отлично, еще одна, – он без церемоний вздернул меня на ноги. – Извольте отправиться в темницу, леди, – сказал он, лично сопроводив меня до кареты с решетками и передав охранникам, которые помогли мне, связанной магическими путами, забраться внутрь.
Пока мы ехали, я думала. Сначала я была уверена, что вскоре стражи порядка во всем разберутся и помогут вернуться нам всем домой. Потом я начала в этом сомневаться. Просто когда кто-то из таких же несчастных и безвинно пострадавших пассажиров, как я, о чем-то спросил, на польском вроде-бы, охранник просто вырубил его, отправив в беспамятство.
В карету нас набилось шесть арестантов и два охранника и при желании мы могли бы сбежать, вот только с нами была та истеричная тетка, которая опять начала рыдать и умолять отпустить ее, тоже полька, как я поняла. Ее бить не стали, но что-то сделали, что она только беззвучно открывала рот и пучила глаза.
Смотрелось это жутко, если честно. Немое кино хорошо, только если там играет Чарли Чаплин. Ну, или если это порнушка.
“Если я начну снимать путы, они наверняка заметят это, – размышляла я, – и вполне возможно, что у них есть какие-нибудь антимагические наручники.”
После “любезности” стражей вера в справедливость тихо скончалась, и я начала разрабатывать план побега. Тащить кого-то за собой не буду, такой подставы, как от Ксаны, я больше не хочу. Увы, но то, что только она могла толкнуть меня в спину, было очевидно.
Тюрьма не карета, там должно и охраны быть побольше и решетки покрепче, значит надо бежать сейчас. Посмотрела на дверь, и она показалась мне окутанной паутиной. “Наверное охранка какая-нибудь, можно попробовать сорвать, но надо освободить руку” – думала я.
Плана не было. Расчет был на то, что когда я вывалюсь из кареты, она не успеет сразу остановиться, все же большая, тяжелая, и я успею сбежать. Да и конвой вряд ли бросит остальных пленников и станет гоняться за мной. Надо лишь задрать сетку, чтобы освободить ноги. Будь я в куртке, было бы проще, но на мне сверху еще накидка-плащ с капюшоном, который выдал маг в сарае. Пусть он старый и местами с прорехами, но в нем у меня будет шанс за сойти за местную. Если, конечно, сразу не убьюсь. Но я очень на это надеялась, ведь карета, из-за того, что тяжелая, то и идет не быстро, так что если еще дождаться момента, когда она замедлится где-нибудь на повороте…
Пока ждала момента и надеялась, что он наступит раньше, чем мы доедем до темницы, сумела освободить только кисть. Какая плотная и упругая сеть, и не порвать ее сразу!
