– А булочки разве ненормальная еда? – встрепенулся дракончик. – Булочки – отличная еда.
– Булочка – это десерт. Это стоит есть после основного блюда, например, мяса с картофелем. Или рыбы, или супа.
– Человек, что такое суп?
– Это жидкость, в которой плавают твердые продукты.
Дракончик скривился и сказал:
– Мой человек, не надо супа. Что угодно, но только не эту жидкость.
Я не сдержала вздоха: уж слишком легко представила, почему этот ребенок, который совсем не капризничал, мог ненавидеть суп.
– Мясо? Рыбу? Птицу? – поинтересовалась я, едва успев подставить под капнувшую изо рта дракона слюнку салфетку.
Скатерть-то на столе новая, чистая, еще возмутятся, что заляпали. И платить заставят. А у нас и так Элис в качестве непредвиденных расходов.
– А оно вкусное? Я не знаю, человек, я хочу все, что вкусное! Очень хочу! Но я боюсь, что мне может что-то не понравиться. И что тогда делать? – растерялся дракончик. – Мой человек, ты же умная, расскажи!
– Мы можем заказать разные блюда и дать тебе попробовать, а ты выберешь то, что тебе больше понравится, – предложил Хэй, заслужив мой благодарный взгляд.
Я тоже об этом подумала, но Хэй— не мой подчиненный, командовать, что ему есть и чем делиться, я не могла. А поступать так с Элис не позволяла совесть. Потому я думала заказать два разных блюда – для себя и для дракончика. И Элис тоже радостно поддержала дракончика.
Как только нам принесли еду, Хэй тут же подтолкнул свою тарелку поближе к дракончику:
– Ну, пробуй, смелее.
– А если я возьму слишком большой кусок, и ты не наешься? – подозрительно уточнил дракончик.
– Тогда я закажу себе еще одну порцию, – ответил Хэй.
В отличие от Элис, которая не скрывала умиления и почти что детского восторга, Хэй вел себя по отношению к дракончику более сдержанно. Но до конца свою заботу скрыть не мог. Из всех блюд дракончик остановился на рыбе, выражая бурный восторг.
И если Хэй с дракончиком целиком были заняты пищей, то мы с Элис увлеклись разговором, невольно перейдя на обсуждение одного весьма очаровательного и бойкого ребенка.
– Госпожа Лиссандра, химера у вас совсем маленькая, да? – тепло улыбнулась Элис. – Такой непосредственный и такой милый. Представляете, плюнуть предложил. Понимаю, что не помогло бы, но все равно приятно!
– Помогло бы, – я не сдержала смешка. – Когда на нас напали, он так плюнул, что оглушил всех нападавших и разрушил парочку построек на рынке. Пришлось соврать охране.
– Соврать? – дракончик растерянно поднял мордашку от пустой тарелки. – Ты соврала, человек?
Ответить я ничего не успела, потому что подавальщица шустро забрала пустую тарелку, сменив ее на ароматную булочку и ягодный чай для дракончика. Тот подтянул к себе булочку, но так и не откусил ни кусочка.
– Мо-о-о-ой человек! – У дракончика неожиданно полились слезы и закапали прямо на десерт: булочку с корицей. – Мо-о-о-ой человек, я не хочу-у-у-у.
– Ты не хочешь булочку? – удивилась я. – Так зачем плакать? Не ешь.
– Булочку я хочу, но я не хочу-у-у звать тебя радлако-о-ом, – еще сильнее заплакал этот ребенок, привлекая к нашему столику внимание немногочисленных посетителей в таверне. – Мо-о-ой человек, ты соврала-а-а-а. И охрану ты обманула-а-а! Мой человек, ты радлак, но я не хочу звать тебя радлак-о-о-о-ом!
И дракончик, оттолкнув булочку, лег прямо на стол, закрыл мордочку лапами и зарыдал на весь зал.
– Заканчивайте без нас, – вздохнула я, подхватила дракончика на руки и потащила его из таверны прочь на задний дворик.
