– Понятно. – Виктор снова посмотрел на натюрморт. Я понимала мужа: на изящном, с завитушками столике, рядом с зеркалом в резной оправе, посреди шелков, обтягивающих стены, бутылка и стопки смотрелись феерически. – Я собираюсь посылать Василия в аптеку. Напиши, какие притирания, помады и подобное тебе нужны, он купит.
А как же процесс? Поперебирать баночки, понюхать, с задумчивым видом порастирать на руке каплю средства из пробника? Внимательно почитать состав, понимая смысл хорошо если половины из перечисленных ингредиентов?
К тому же была еще одна проблема. Точнее, две. Во-первых, я не знала, что искать в аптеке и как это «что-то» может называться. А во-вторых я была совершенно не уверена в безопасности всех этих «притираний».
– Василий должен купить свинцовую примочку? – спросила я.
– Я же сказал, мне не хочется с этим возиться. Он купит медные опилки.
– Зачем? – изумилась я.
– Для скорейшего срастания костей.
– Употреблять наружу, надеюсь? – поинтересовалась я, догадываясь, каким будет ответ.
– Внутрь.
Медь, конечно, опосредованно участвует в восстановлении костей, помогая кальцию встраиваться в костную матрицу, но я совершенно уверена, что организм прекрасно усвоит ее из гречки, грибов, сухофруктов и другой нормальной еды. Если уж очень хочется экзотики – из морепродуктов, но глотать для этого медные опилки вовсе не обязательно.
– Дозировка?
– Не помню. Это имеет значение? – В голосе Виктора снова прорезалось раздражение.
– Конечно! – воскликнула я. – В определенных дозах медь токсична… ядовита. Как и свинец. Я не хочу, чтобы ты отравился из-за примочки или порошка для скорейшего срастания костей.
– Ты не преувеличиваешь? Многие дамы пользуются свинцовыми белилами. Да что далеко ходить – ты сама любила выбеливать лицо. По мне, ты куда красивей такая, как сейчас, такая как есть, без всяких ухищрений. – Муж погладил меня по щеке.
– Я не знала, что это яд. Сейчас знаю. Разве ты ни разу не слышал, что дамы, которые всю жизнь белили лица, жалуются на сероватый цвет кожи и ранние морщины? А сколько дам в свете мучаются от головных болей, слабости и головокружений из-за малокровия, вызванного свинцом!
– Я всегда считал, что слабость и невыносливость женщин связана с их полом. И, прости, с регулярными кровотечениями.
– Ага, когда крестьянка тащит на коромысле два ведра воды общим весом в два пуда, ей не мешает ни пол, ни кровотечения, – фыркнула я.
– Крестьянки с детства приучены к тяжелому труду.
– И к гораздо более скудной и малопитательной пище, – не сдавалась я.
– Одевайся пока, скоро подадут обед, – сказал муж.
Я скрипнула зубами. Если сразу не поверил, продолжать настаивать нет смысла. Придется думать, как перехватить слугу с «лекарством» и как подменить эту пакость, чтобы никто не заметил. Просто испортить, как рецепт для Фени, не поможет, пошлют за новой порцией, только и всего.
Муж ушел и вернулся, когда Дуня помогала мне, уже одетой, заплетать волосы. Поставил на туалетный столик две жестяных коробки, довольно увесистых на вид.
– Это чай и кофе. На сегодня я Аглае уже выдал, остальное прибери себе.
– Хорошо, – кивнула я, продолжая размышлять, что делать с проклятыми опилками.
Ни одной идеи в голову не лезло, хоть плачь.
– А вот рецепт, – Виктор протянул лист бумаги. – Десять гранов на прием.
