Я так крепко задумалась, вспоминая о прошедшем лете, что даже не заметила, что Дариола давно закончила с Интеной и даже забрала обоих пакостников у меня. Уж не знаю, отчего так вышло, но Родрик с Илиасом, находясь вместе, устраивали не самые простые шалости – могли и стол перевернуть при должном усердии. И это с учетом того, что оба, вообще-то, еще и хода не отметили! А сейчас, похоже, ждали моих дальнейших действий.
– Какие вы умницы, – я улыбнулась всем. – Интена – невероятная красавица! Идите, собирайтесь, дальше мы справимся сами.
– А как же платье? – пискнула Люси.
– Я отлично справлюсь с ним сама.
Я широко улыбнулась, поймав пару ошарашенных взглядов. Марика и вовсе всхлипнула.
Была еще одна традиция в этом мире. Традиция, которой в отношении Стейзи пренебрегли. Наставления матери или ближайшей родственницы перед брачным ритуалом. Именно мать или ближайшая родственница обряжает невесту в праздничное платье (без помощи прислуги!), она же дает наставления или советы, а если требуется, то и про брачную ночь рассказывает.
Конечно же, последнее в нашем случае ни к чему, но со всем остальным…
Я ждала, пока нас оставят наедине. Как только из покоев вышли последние, Интена не сдержалась, всхлипнула, крепко обняла меня и прошептала:
– Анастейзи, дочка… Благодарю…
– Интена, не вздумай реветь! – обнимая ее, строго сказала я, мысленно вздохнув.
Дочка… По возрасту тела, может, и подхожу, а вот по возрасту души – скорее, наоборот. Впрочем, какая разница? Я давно уже не в старушечьем обличие, а няня моего сына – родной и дорогой мне человек.
Плюнув на все, крепко прижалась к женщине, первой в этом мире протянувшей мне руку помощи. Считает меня дочкой – только поблагодарю!
– Ты просто красавица! – отстраняясь, произнесла я.
И не лукавила. В Интене текла северная кровь. Ее кожа и на юге-то не сильно смуглела под жаркими лучами, а здесь, в нашем северном герцогстве, получив должный уход, стала белоснежной, бархатной. Волосы, постоянно спрятанные под чепец или шляпку, сейчас свободно падали на плечи. Смоляные локоны разбавляли разноцветные ленточки, вплетенные в тонкие косы, берущие начало от висков и закрепленные на затылке довольно тяжелым гребнем.
То, что тяжелым, я знала наверняка – сама же и дарила. Эту чудо-заколку я и заказывала чете Геварских еще летом. Правда, тогда думала, что для себя. В виде веточки с цветами Жакрада. Камни для этого гребня лично отпарывала от платья, подаренного Ее высочеством. Александриты, здесь именующиеся радужными, что для местного населения символизирует божественную силу. Все же магия богов имеет все оттенки радуги, а этот драгоценный камень имеет свойства хамелеона.
Интена еще немножко дала выхода эмоциям и, наконец успокоившись, позволила мне поколдовать над ее макияжем.
Хорошо, когда имеются свои густые, длинные, черные как смоль ресницы (тут впору позавидовать, честное слово!) – тушь не нужна. Да и не было ее, ибо этим вопросом я пока не озадачивалась. Только немного краски на щеки добавить, да на губы, сделав их сочными, как спелые вишни.
Теплый взгляд светло-ореховых глаз был чуть испуганным и вместе с тем радостным. Женщине до сих пор не верилось, что с ней это происходило на самом деле. Перестарком же считалась! Шутка ли – сорок два хода, а замужем ни разу не побывала.
– На вершине горы Имаас, там, где рождена Священная Пара, – начиная обряжать Интену, произнесла я, – распустился цветок невиданной красоты. Был он полон сил, из вехи в веху тянулся к небу, любовался рассветами, нежился в ночной тиши, радовался теплым лучам и плакал вместе с дождем. Доверчиво подставлял лепестки ветру, пускал корешки, крепче цепляясь за землю…
