Храмы ночью закрыты. Книга 1. И весь мир тебе должен - страница 29

– Это 10 тысяч тонн на всю республику.

– И это только по этому показателю. Председатель может сослаться на то, что хлопкоуборочные машины не могут выйти в поле и послать всех на ручную сборку хлопка. Даже детей из школ могут отправить. А ещё студентов из ближних городов. И бензин списан, и деньги – а техника не потребует лишних затрат на ремонт, и урожай будет выше. А пересортица, когда ткани делают из хлопка, годного только для канатов, и это я ещё не вспоминал про влажность…

– У тебя ещё много работы здесь? Из того, что я просил для меня найти?

– Дня на два точно.

– Есть уже что-то отобранное?

– Десяток писем отобрал.

– Бери их с собой, пойдем, пообедаем где-нибудь. Уже время обеда.

– Напротив редакции есть кафе, все наши сотрудники обычно туда ходят.

– Значит, именно туда мы и не пойдём. Хочу посидеть с тобой, но без лишних глаз и ушей.

– На следующем квартале есть ресторан, но там будет дорого. Я рассчитывал только на наше кафе, на большее мне может не хватить…

– Сожалею, но под этим предлогом я тебе не дам возможности от меня избавиться. Так что веди в ресторан.

Этот город щедро одаривает своих гостей своим гостеприимством, а вместе с ними и своих жителей обласкивает палящим южным солнцем, обдувает непрекращающимися горячими жгучими летом и осенью, и холодными зимой ветрами. Поэтому Лёва и его молодой собеседник с радостью оказались в пустующем ресторане, где, оказывается, уже сидели два школьных товарища Самеда и пили кофе. С ним они расцеловались:

– Салам, брат!

С Арутюновым почтительно поздоровались, обменявшись рукопожатиями.

Заказали лёгкий овдух21, плов с бараниной и курабье22 к чаю. Лёва стал дальше постигать азы учения о «белом золоте»:

– Расскажи-ка мне, Самед, что дальше делают с собранным хлопком?

– Хлопок отвозят на завод, там его очищают, сушат, сжимают и отделают волокно уже в машинах. Волокно распушивают, направляют в волокноотделитель: отделяют его от семян. Потом прессуют в кипы, каждую маркируют: указывают длину волокон, прочность, толщину, цвет. С завода хлопок уже отвозят на фабрики: волокно разбивают, расчёсывают, вытягивают, скручивают, плетут с него нити – там тоже разные машины. Получают два вида нитей. Кардная – пушистая, для вязки. И гребенная – плотная, для тканей. Когда ткут ткань, там тоже теряется до 10 процентов сырья. Но и их используют. Семена отправляют на масложиркомбинаты. Но это не всё, на что годен хлопок.

– Ты, ешь, не стесняйся. Так сколько идёт хлопка на одну пару твоих штанов, ты уже считал? – улыбнулся Лёва.

– Чуть больше килограмма. Это меньше рубля стоит.

– Не смотри на меня умоляющим взглядом, я всего лишь проверяющий, а не министр лёгкой промышленности СССР! Лучше скажи, что тебе попало под твой зоркий глаз как работника отдела писем «Кировабадского коммуниста».

– Да там люди делятся такими же идеями, куда уходит хлопок с полей и как ужесточить контроль за этим. Как сохранить урожай, а не давать его растаскивать, как уберечь государство от приписок. Вот может одно из писем вас заинтересует больше остальных, но оно касается больше нашего хлопкоочистительного завода, – протянул Гасаноглы конверт с приколотыми к нему тетрадными листами.