Он с трудом сглотнул, задержав язык у самого горла, пока знакомое чувство разочарования горело в его животе.
Он добавил в свои мысли объективность. Может, они все приезжали в Балтимор, чтобы проститься с бабушкой еще до того, как она скончалась. Но, опять же, в детстве Мерритт видел ее в лучшем случае раз в год и как-то не мог припомнить, были ли чувства между ней и матерью теплыми.
Ему было интересно, как сейчас выглядела мать. Появились ли у нее морщинки в уголках глаз? Сменила ли она прическу, начали ли седеть ее волосы? Может, она набрала вес или похудела? Поморщившись, Мерритт оборвал свое воображение: чем больше он думал, тем меньше мог вспомнить.
Он понял, что мистер Аллен все еще говорит.
– …не были включены в остальное, – произнес он, – но дополнение было составлено уже довольно давно.
Мерритт сложил два и два.
– Насколько давно?
Тот сверился с бумагами:
– Около двадцати пяти лет назад.
Значит, еще до отречения. Интересно, бабушка просто забыла его вычеркнуть? Но, опять же, из семьи его вышвырнул отец. Может, бабушка пусть никогда и не пыталась с ним связаться, но все еще за него переживала. Мерритт предпочитал такое объяснение любому другому. Конечно же, существовала и третья вероятность: чувство вины не позволило ей вычеркнуть его имя.
– Моему внуку Мерритту Фернсби я оставляю Уимбрел Хаус со всем движимым имуществом, а также землю, на которой он стоит.
Мерритт выпрямился в своем кресле:
– Уимбрел Хаус?
Когда мистер Аллен замешкался с ответом, он добавил:
– Точно?
Мистер Аллен кивнул.
Мерритт не знал наверняка, чего ожидал, но название сбило его с толку.
– Никогда о нем не слышал. Это настоящий дом?
– Не думаю, что поддельные дома можно передавать по наследству. – Мистер Аллен положил бумаги на стол. – Я лично проверял документы, все в полном порядке.
– Откуда у бабушки еще один дом?
Мистер Аллен отклонился назад и открыл ящик стола. Он немного порылся в нем, а затем вынул большой конверт. Достав из него еще одну стопку документов, он сказал:
– Собственность перешла к Николсам уже довольно давно. А прежде… Похоже, там уже очень давно никто не жил.
– Очень давно – это сколько?
Он перевернул страницу.
– Последний зарегистрированный жилец был в 1737-м.
Мерритт моргнул. Это же больше века назад.
– Оно и понятно, – продолжал мистер Аллен. – Место довольно удаленное, на острове Блаугдон, в заливе Наррагансетт.
Он поднял взгляд:
– Это в Род-Айленде.
Значит, болото.
– Я в курсе.
Дом, заброшенный на сотню лет посреди заболоченного острова… Он, наверное, в ужасном состоянии.
– Добираться туда и обратно будет непросто. Если только у вас, конечно, нет зачарованного водного транспорта.
Мерритт покачал головой:
– К счастью, мне не нужно будет часто ездить в город. – Хоть он и сделал себе имя в журналистике, Мерритт недавно продал свой второй роман издателю – первый добился умеренного успеха, – а писать романы можно где угодно, лишь бы были чернила и бумага.
Он потер подбородок, отметив, что утром забыл побриться. Живя самостоятельно с восемнадцати лет, он научился укладывать черепицу, менять половицы, смазывать петли и всякое такое. Впереди у него много работы, но привести дом в порядок он сможет.
Будет славно жить одному и не платить за аренду. И наконец отделаться от Кульдвеллов.
Мистер Кульдвелл был арендодателем Мерритта. Это был стареющий лось, а не мужчина, ужасный даже в свои лучшие дни. И хотя Мерритт всегда вовремя вносил арендную плату, внук этого человека недавно приехал в город учиться. Разумеется, Кульдвелл хотел поселить его у себя вместо Мерритта. Когда Мерритт отказался съезжать в обмен на возврат месячной платы, Кульдвелл прямо ему заявил, что в октябре контракт не продлит. И Мерритт, разумеется, оказался в сложном положении.
