– Но а пока… – подтолкнул его мысль Велехов.
– Но а пока побудешь у меня в гостях, – закончил Иван.
Фаровль поднялся с корточек, взглянул на Рилевского.
– В целом всё в порядке, – произнёс целитель.
Если бы Никита видел взгляд Фаровля, он бы усомнился в том, что всё действительно в порядке, но он не видел, думая, что же ему следует делать. Новое состояние было странным, непривычным, но оно… нравилось и опьяняло, притупляя чувства тревоги и опасности, растворяя остатки боли от перерождения. Мысли не складывались, разрываемые множеством вопросов, и всё же один чётко вырисовывался сквозь остальные.
– Я хочу увидеть кое-кого, – произнёс Велехов. – Иван, это возможно?
Тот покачал головой:
– Не знаю. Она далеко.
– Насколько?
– Твоё решение? – вместо ответа спросил Иван. – Времени у нас немного.
– Разве я могу тебе отказать? – усмехнулся Никита.
* * *
Вспышка озарила тёмное небо. Круг из висящих в воздухе альтановых сфер пришёл в движение. Сурваки отбежали от него подальше. Светящийся тоннель пронзил пространство. Сразу взвизгнули тормоза, и внедорожник, миновав портал, с крутым заносом остановился на площади.
Таркор вышел, сильно хлопнув дверцей. Чёрные облака в небе над городом скручивались в спирали, разрываясь молниями, но даже они не могли сравниться по мрачности с лицом оборотня. Старший сурвак, сунувшийся было к нему с вопросом, благоразумно промолчал.
А Таркор глубоко вздохнул, спуская раздражение. Потеря всей группы не была запланирована. И это помимо нулевого результата их операции. Хотя это как посмотреть. Оборотень поднял в руке картонный стаканчик, который предусмотрительно закрыл крышкой. Кровь парня, смешанная с его слюной, не высохла. Так и плескалась внутри.
В воздухе Темника чувствовалось раскалённое железо. Ветер нёс его запах с кузнечного этажа, расположенного под внутренней площадью замка. От гула сотен работающих печей пространство дрожало, сбивая красное пламя факелов и пружиня шаги. Звуки тонули в звоне молотов и шипении пара. Даже приказы старшего сурвака с его визгливым голосом.
Его собратья окружили машину и, толкая, завели в одно из помещений в крытой галерее, окружающей площадь. Таркору не было нужно отдавать им какие-либо указания. Всё уже было отработано.
Так что он взглянул на низкие засохшие деревца, стоящие на камнях. Одно из них вдруг зашевелилось. Кора потрескалась и исчезла, обнажив белёсую человеческую фигуру. Длинные белые волосы плотно облегали её, словно одежда. В глазах едва темнела серая радужка вокруг точки зрачка. Гандарв плавно двинулся к Таркору.
– Не жалеешь, что не взял нас с собой? – прошелестел он оборотню.
Таркор окинул полупризрака внимательным взглядом.
– Тебя ждут, – усмехнулся тот, кивая на ступени лестницы, где стояли аркаиды.
Оборотень не ответил гандарву и не торопясь направился к лестнице. Нехорошо заставлять долго ждать тех, кто его ненавидит. Это невежливо.
Почти трёхметрового роста монстры поклонились Таркору, но не слишком низко. Взгляды, брошенные исподлобья, говорили сами за себя. Чуть подальше от остальных стоял и сам Дикад – глава объединившихся кланов. Возглавляя элиту воинов Навии и проча себе многие блага в случае победы в этой войне, Таркора он не терпел.
Оборотень без рода и племени, грязный выкормыш, полжизни проведший во внешнем мире, а полжизни где-то в болотах возле Темника, случайно попавший к повелителю и неожиданно ставший любимым слугой. И за что? За то, что жесток к врагам? Так это право и обязанность всех. За то, что умеет управлять грудой железа на колёсах и знает внешний мир? Это всего лишь навыки разведчика, ничего особенного. У повелителя много таких оборотней. Только из-за наглости и презрения к другим, этот выкормыш вылез впереди всех и едва ли не сам попросил повелителя о милости к нему. Дикад, ещё много лет назад впервые увидев оборотня на коленях перед Скарадом, хотел сломать ему шею. Но повелителю он уже понравился. И тогда Дикад просто не успел. А сейчас иногда пытался нагнать упущенное.
