Саша вошел шумно, бросил шапку с тулупом на лавку и, увидев накрытый стол, потер руки.
– Хорошо встречаешь. Молодец, – сказал он, присаживаясь к столу.
– Я всегда тебя хорошо встречаю, – улыбнулась Маня и засуетилась, подставляя еду поближе к нему.
– Что новенького у тебя?– спросил Сашка, набивая рот едой.
– Так вот я беременна. Пора и свадьбу сыграть.
Он медленно прожевал и, подняв на неё глаза, почти крикнул:
– Ты что, дура?
– Ты обещал жениться на мне. Как я буду людям в глаза смотреть?
– Тебе ведь избавиться проще простого, – с раздражением говорил он.
– Не буду я избавляться. У нас девочка будет, – отвечала Маня с надеждой, что он изменит своё мнение.
Сашка встал из-за стола, надел тулуп, а шапку сжал в руке и, повернувшись к ней, сказал:
– Ладно, жди на следующей неделе сватов.
Пнул ногой дверь и вышел. В сенях, одевая шапку, пробормотал:
– Не дождёшься!
Сёмка, который стоял в сенях за дверью, услышал его слова и бросился за ним на улицу. Он стукнул его в спину и стал кричать:
– Как ты посмел с ней так поступить?
Сашка развернулся и ударил его так, что тот упал, и из носа хлынула кровь.
– Ты на кого прыгаешь, дохляк? Еще раз сунешься, прибью.
Маня выскочила из дома и подбежала к Семке.
– Понятно теперь, от кого ты забрюхатила, – со злобной усмешкой проговорил Сашка и ушел.
Она помогла подняться другу и привела его в дом.
– Зачем ты пришел? – спрашивала она, протирая его лицо.
– Маня, он не пришлет к тебе сватов,– говорил он, пытаясь убрать её руку с полотенцем. – Ты слышишь меня? Он так сказал, когда вышел.
– Слышу. Что ты так кричишь?
Сёмка упал на колени перед ней и схватился за её бедра. Он смотрел на неё снизу вверх своими зелеными глазами, пытаясь поймать её взгляд.
– Манечка, ты люба мне. Я завтра пришлю к тебе сватов, – говорил он умоляющим голосом.
Она погладила его по голове, а из глаз потекли слезы.
– Нет, – резко сказала она. – Зачем я тебе такая нужна?
– Нужна, любая нужна, – повторял Сёмка, пытаясь удержать руками отходившую от него Маню.
– Уходи. Ты мне не люб, – сказала она и ушла в маленькую комнатку.
– Маня, – позвал он её.
– Уходи, видеть тебя не могу. Может, он и прислал бы ко мне сватов, а ты всё испортил. Уходи, я сказала.
Семка встал, забрал со стола бутылку самогона и ушел, а Маня просидела на кровати, глядя в одну точку почти до рассвета, не проронив больше ни одной слезы. Из этого состояния её вывел сильный крик. Она накинула теплый платок и фуфайку и выскочила на крыльцо. Возле её калитки стояли люди и громко причитали, а одна женщина сильно кричала. Маня подумала, что с кем-то случилась беда, и им нужна её помощь. Она выскочила за калитку и замерла в ступоре. Прислонившись к забору её дома, сидел Семка с пустой бутылкой в руках. Он замёрз. Она медленно опустилась на колени и погладила его по холодной щеке.
– Что ж ты наделал? – тихо проговорила она и почувствовала сильный удар ногой в бок.
– Не прикасайся к нему, – кричала его мать. – Ведьма. Ты душу его сгубила, сейчас совсем уморила.
Женщины оттащили разъяренную женщину, а тетя Дуся подняла Маню и прижала к себе.
– Ты лишила меня сына, – продолжала кричать мать Сёмки. – Ты лишила меня внуков. Будь ты проклята! Да чтобы ты сама никогда не увидела своих внуков, да чтобы все бабы в вашем роду не видели своих внуков! Да чтобы все бабы вашего рода подыхали молодыми и никогда не были замужем! Будь ты проклята! Ведьма.
