– Да, Келсий, твои глаза сущности.
– А остальное? Дым? Пепел вместо вина?
Леиф удивленно посмотрела на полупустую бутылку, после чего подала ее мне.
– Пей, – приказала она. – Всё.
Я одним махом осушил предложенную мне емкость.
– Кхе!.. Хм!.. Кха-кха! – закашлялся я. – Э-э… Кха!.. Блин!.. Что-то еще было?
– Только глаза. А ты что видел?
– Так, какой-то дым из груди. Иди ко мне. – Я посадил дрожавшими руками Леиф себе на колени. – Так что со мной было-то?
– Только ты можешь это знать. – Леиф положила голову мне на плечо и немного поелозила, устраиваясь удобнее. – Возможно, твое бессознательное знает то, чего не знаю даже я. – Внезапно она прижалась губами к моему уху и скороговоркой прошептала: – Запомни! Запомни это состояние и в следующий раз прими его! Ты должен вспомнить!
– Что? – поежился я. – Я ничего не понял. Ты можешь…
– Тихо! – обеспокоенно оборвала меня Леиф, прислушиваясь к чему-то. – Келсий! Это…
Раздался пронзительный птичий крик, и в окно гостиной ударили черно-белые комья. Стекло под напором влажных шлепков треснуло и – взорвалось, брызнув на нас перемешанными с перьями и кровью осколками.
– Что это?! – заорал я, бросаясь в обнимку с Леиф под стол. – Это что, ласточки?!
Над нами свистело и стрекотало – птицы бездумно убивали себя об стены.
– Запомни, что я только что сказала! – прокричала Леиф сквозь гвалт и треск. – Кто-то или что-то не хочет твоего возврата как сущности! Я же говорила, нечто блокирует нас! Это…
Одна из ласточек ударила Леиф по лицу, и она взвизгнула, перепуганно зажимая порез на щеке, из которого тут же засочилась кровь.
– Охренеть! – Я крепко обнял Леиф, закрывая ей голову и целуя ее в макушку. – – Держись! Сейчас что-нибудь придумаем!
Леиф тихо заплакала, крепче прижимаясь ко мне.
«Надо рвануть к выходу! – Я осторожно выглянул из-под руки. – Может, покрывало использовать? Или… Это еще что?!»
Трепетавший и хлопавший поток ласточек странно обтекал нас по дуге, разбиваясь об интерьер гостиной; глаза ласточек при этом изумрудно мерцали.
– Держись, Леиф! – прошептал я. – Что-то происходит! Птицы нас не трогают!
Ласточки еще несколько минут продолжали атаковать помещение, после чего пропали. Когда всё стихло, я изумленно обнаружил, что Леиф уснула прямо на моих руках. Я перенес ее в спальню и в одиночку принялся за уборку. Вскоре заявились обеспокоенные соседи, полиция и журналисты – я всех выгнал.
Первых мертвых ласточек, прежде чем бросить в пакет, я подолгу держал в руках, тщетно пытаясь вернуть их к жизни. Но их ободранные, поломанные тельца всё равно становились всё холоднее.
– Леиф права: творится что-то неладное… – Я понуро огляделся. – Чтоб это всё!..
Вздохнув, я удрученно принялся бросать птиц в заготовленные пакеты.
Настоящий момент
Утомившись сидеть на лоджии, я тихо – чтобы не разбудить кота – забрал тарелки с подносом и вернулся в квартиру. До встречи с Леиф оставалось еще три часа.
– Ну и чем себя озадачить? – оглянулся я. – Выпить, поспать, пощипать себя степлером? Хм… Может, в уши немного музыки впустить?
Я вернулся в гостиную, сел в излюбленное плетеное кресло и включил музыкальный центр. Из звуковых колонок полилась незамысловатая мелодия какой-то радиостанции.
«Да плевать, кто из сущностей напал на меня! – неожиданно разозлился я. – Мудаки! Двое наехали, один вступился! Всё равно никого не помню, так что даже разбираться с этим не стану! Пошли они все в жопу! Этот последний вечер всё сравняет!»
