Я жутко злилась на него и всю эту свору. Иначе же их просто не назовешь! Но Мелисса была права – они нисколько не стоят того, чтоб я относилась к этому серьезно, и уж тем более, чтоб я из-за этого злилась!
На следующее утро я снова сварила себе кофе, пока он готовился, я выпрямила волосы щипцами, надела новенькую форму и, залив напиток в любимую кружку термос, пошла на занятия. Сегодня на мне были маленькие еле заметные наушники, спрятанные под волосами, и в них очень тихо играла музыка – чтоб учителя не заметили. Конечно, на уроках я их убираю, но на перемене или в библиотеке они были спасительным якорем для меня.
У входа учебного корпуса, рядом с круглым голубым фонтаном, стояли мои подруги. Я улыбнулась им, поприветствовав всех коротким объятием. Мое настроение сразу поднялось, и я осознала всю радость сегодняшнего дня! Теперь никто мне его не испортит.
– Как лето, Алекс? – улыбалась Таша, – Что новенького?
Мои глаза засветились.
– О, просто потрясающе! Вы не поверите, но на зимние каникулы отец наконец-то согласился на отпуск в Мюррене, я там уже года три не была!
– Ух ты, – отметила Кира, – Здорово! Может, мы тоже как-нибудь выберемся.
Мелисса устало вздохнула.
– Алекс, вот честно! Я не понимаю, зачем это тебе? Ты же живешь рядом с великолепным озером! Зачем куда-то ехать?
Кира засмеялась.
– Вот сейчас ты говоришь, прямо как мистер Дэли.
Таша и Кира уже видели моих родителей, как-то мы отвозили их в аэропорт, когда их родители не могли приехать за ними в Калифорнию.
Только не это… к нам подошел Джет, и сестры, улыбаясь, поздоровались с ним.
– Мелкая! И ты здесь, – послышалось за моей спиной.
Нет, ничто не испортит мне сегодня настроение. А что у нас является лучшей защитой? Правильно – нападение. Я с улыбкой повернулась к нему.
– А, говорящее одноклеточное! – просияла я, – Привет!
– Что?.. – сдвинув брови, удивился он.
– И пока, – я повернулась к подругам, – Ладно, мне идти надо, у меня история сейчас.
Девочки мне помахали, и я махнула им в ответ, шагая, довольная собой, и отпила сладкого крепкого кофе из своей кружки. Я была рада, что смогла ответить так Джету и совладать с собой, чтоб не сорваться. Жутко довольная собой, я пошла в свой класс, и даже не заметила, как он меня догнал.
– Ты чего такая грубая? – возмутился он.
Я вздохнула.
– Опять ты? Чего тебе?
– Я уже спросил!
Я шла дальше, но он остановил меня, положив руку мне на плечо, и я остановилась, посмотрев на него.
– Ну, и?
Он сдвинул брови, в золотисто-карих глазах явно читалось раздражение.
– Что «ну, и»? Почему ты такая грубая?
Я поставила кружку на подоконник и скрестила руки на груди.
– Не знаю, наверное, в ответ на вашу любезность вчера, на лестнице в библиотеку.
Джет хотел запротестовать, открыв рот, а потом оборвался.
– А, да. Это тебя Крис толкнул, – догадался он.
– Молодец, а мне надо идти.
– Подожди! – он взял меня за локоть, – Так ты за это злишься?
Он улыбнулся мне, решив, что я, как и остальные, куплюсь на его улыбку.
– Не только, – вздохнула я, опустив руки, – Не мне, правда, некогда. У меня история.
Я взяла кружку и пошла в класс.
– Подожди! – он пошел вслед за мной, взяв кружку из моих рук и сделал глоток, – А, кофе… – потом он вернул кружку, но даже не думал отставать: – У меня тоже история. А почему у тебя история? Ты же одноклассница Киры и Таши!
– Потому что у меня продвинутая программа, – ответила я, не глядя на него, – И я уже несколько лет сижу впереди тебя.
