Варюша поморщилась, усмехнулась многообещающе, погрузилась в пророчества, сверкая кольцом. Проговорила:
– Огненное Сердце в Клети Равампы выглядит как стилизованное сердце из огня в три ногтя, затянутое в сетку из проволоки из сплава урана, титана, железа, золота, серебра, меди и магии… Огненное Сердце месяц защищает от несильных ожогов огнём и горячим и от обгорания на солнце. Клеть удерживает любое сердце внутри себя, позволяя пульсировать, но не позволяя расширяться. Оно находится рядом со склепом Ратомира. Под курганом Ратомира. На Южном Урале. Найти можно, если искать Копьё Ратомира. К нему приведёт Кольцо Алкаша. Его носил друг, шут и советник Ратомира. Кольцо Алкаша у демона огня Трёхсотого. Мага и вора. Ещё путь к Копью Ратомира укажет Игла Белошвейки, бывшая у первой дочери Ратомира. Игла Белошвейки у демона воздуха Сто Сорок Тысяч Сто Второго. Портного.
– Почему так сложно? – сердито удивилась Лана.
– Так сделали демоны по просьбе Ратомира. Связали Копьё, Кольцо и Иглу. Не зная к чему они приведут. Демоны знают про связь артефактов, но думают, что глупый лад с помощью почти обычного копья хотел искать Кольцо и Иглу.
– Что за ноготь? – спросил я. Как ни странно, моя совершенная система языкознания здесь дала сбой.
Лана раздражённо пробормотала:
– Тупица. Ноготь это 3 сантиметра. 11 ногтей, это локоть, 33 сантиметра. Эти меры с тролля брались какого-то древнего, здоровенного, ширина большого пальца и локоть без кисти. Аршин это три локтя или 99 сантиметров. Верста равна 1000 аршин, или 3000 локтей, или 990 метров. Всё просто. Совершенная система языков переводит для дураков всё в привычные единицы. Но мог бы и сам почитать!
– Я читать не умею, – усмехнулся я, размышляя, что высечь нахалку в образе дракона будет не то что бы затруднительно, но веселее в основном образе.
Катя весело промурлыкала, решив сгладить грубость Ланочки, тоже жалея её:
– Ну, с ангелами подвязок нет. А вот чёртики…
– Можно желание на Иглу Белошвейки потратить, – осторожно предложила Юля.
– Игл Белошвейки может быть много, а нам нужна конкретная. Да и тогда проще сразу пожелать Огненное Сердце в Клети Равампы. Не сработает такой вариант. Хотя Игла в Сорок Пятом Рае, раз в пророчестве другой рай не указан. Но… Начнём с Кольца Алкаша – пораскинул мозгами я.
Катя. Ещё одна проблема. Проблемка. Рвётся на волю. На поиски боёв, приключений и много любви. И я её готов отпустить, но и не прогонять. Мы Великие Воины! Я даже проговорил:
– Освобождаю свою рабыню Катю! Да будет так!
Тишина. Гонг наплевал на моё желание. Катя улыбнулась:
– Что, не удалось от меня избавиться?
– Обменяю тебя на Кольцо Алкаша, – отшутился я.
– Можно эту чушь обменять, – сердито буркнула Лана, вертя в ручках второе доставленное мышками кольцо. Обруч размером с нимб. С парой пернатых крыльев. Лана прочитала надпись. – Переодевалка. Ателье кутюрье 17917, что на площади Роскоши на третьем ярусе южного склона в Запретном Городе. Сделана мастером 822476 в 26189 году.
– Ого! Кутюрье десятитысячник! Я так понимаю, что для демонов это неслабо круто, – оживилась умнеющая Юля.
– И явно в обиталище долевиков, что логично, – добавил я.
Лана просияла. Встала, подняла кольцо над головой. Переодевалка замахала крылышками и зависла над малышкой. Лана торжественно произнесла:
– Переодень!
Возникло мерцание, и вместо крутого чёрного кожаного прикида дикой байкерши на Ланочке появилось очень миленькое светло-розовое платьице. Хлопковое, если я правильно понимаю. С кружевами. Длиной чуть ниже колен. Подол широкий, колокольчиком, если я в этом хоть что-то смыслю, и из под него на полладони торчал подъюбник тоже из хлопка и тоже с кружевами, белый. Под горло и с длинными рукавами. С кучей завязочек, пояском и с несколькими бантиками. И из-под подола торчали потешные белоснежные панталончики с кружевами и завязочками. До середины голени. Ну и симпатичные розовые не очень высокие ботиночки на невысоких каблучках со шнурочками и с бантиками. Вызывающую скромность оттеняли только розовое бриллиантовое сердечко на шейке и браслет из камушков, колечко даже не в счёт – их Лана носила с удовольствием и энтузиазмом – и переодевание не мешающие украшения не трогало, очевидно.
