– Вы служите этой Силе?
– Можно сказать и так, – согласился отец Леонид. – Но давай взглянем на это иначе: ты можешь сказать, служит ли твоя левая рука правой, или правая левой? Согласись, что такая постановка вопроса бессмысленна. Так же и со служением Силе: я – ее часть, она во мне. Я управляю ею, она управляет мной. Ее желания – мои желания, и наоборот.
– Разве может так быть? – Кевин недоверчиво смотрел на отца Леонида.
– Может, Кевин. Ты начинаешь с того, что изредка видишь проявления Силы, ощущаешь ее незримое присутствие. Заметь, Кевин, это важно: Сила здесь, рядом, она потенциально доступна любому из нас. Более того, она настроена на взаимодействие с нами. Если мы откликаемся на ее призыв, то постепенно начинаем сближаться с ней, наша связь становится все чище и прочнее. И однажды наступает момент, когда ты настолько сливаешься с Силой, что становишься ее частью, а она становится частью тебя. Вы с ней едины, Кевин, и в этом вся суть. Но достичь такого уровня очень непросто, ты еще набьешь себе множество шишек.
– Но зачем все это? – тихо спросил Кевин. – Во имя чего?
– Что мне в тебе нравится, так это умение задавать удивительно точные вопросы. – Отец Леонид с едва заметной улыбкой смотрел на Кевина. – Ты умеешь схватывать суть, именно это и привлекло в тебе Силу… – Он несколько секунд помолчал. – Дело в том, Кевин, что здесь мы выходим на самый главный вопрос – о смысле жизни. Нас миллиарды и миллиарды, и у каждого свой маленький персональный ад. Мы как цепями опутаны страстями и желаниями, мы лихорадочно добиваемся успеха. Выделиться, вырваться вперед – любой ценой. Приобрести власть и деньги, почет и уважение. Многим это удается, еще больше людей приходят к финишу ни с чем. И вот здесь начинается самое интересное: дело в том, Кевин, что перед лицом смерти все равны. Смерть уравнивает всех – принца и нищего, хорошего человека и плохого. Мы приходим в этот мир ни с чем, такими же мы отсюда и уходим. Поэтому вся наша мирская суета на деле не имеет никакого значения – всё это дым, Кевин, фикция. Люди гонятся за миражами, не понимая, что тратят на глупости самое ценное, что было даровано им Богом – жизнь. Очень многие, оказавшись у порога смерти, понимают, насколько глупо жили. И рады бы что-то изменить, да уже не могут – слишком поздно. А все потому, что никто в свое время не сказал им, в чем заключается смысл их жизни.
– Ну и в чем же он заключается? – буркнул Кевин. Философствования отца Леонида его слегка раздражали.
– Смысл жизни заключается в том, Кевин, – отец Леонид внимательно смотрел на собеседника, – чтобы заработать себе пропуск в жизнь вечную.
– Вы говорите о жизни после смерти?
– Да, Кевин. Жизнь после смерти существует, но существует она не для всех. И жизнь эту не купишь ни за какие деньги. К сожалению, люди этого просто не понимают. Слова о дьяволе и потере души звучат для них как глупые россказни. А ведь потеря души вполне реальна, надо только понимать, что стоит за этими словами.
– Ну и что за ними стоит? – поинтересовался Кевин.
– Я чувствую твой скепсис, – кивнул старик. – Молодости свойственен максимализм, неприятие авторитетов – ведь впереди еще вся жизнь. Но молодость, Кевин, это тот недостаток, который очень быстро проходит. Не успеешь оглянуться, и жизнь окончена – сгорела, как порох, и дым унесло налетевшим ветром.
– Просто я живу здесь, в этом мире, – ответил Кевин. – И меня сейчас интересует именно он. А душа – это слишком отвлеченно. О душе и любви у нас говорят только девушки.
