Вернувшись в гостиную, я подошла к портретам. Их было не так и много, как мне показалось вначале, но все выглядели очень старыми. Здесь были молодые мужчины в костюмах охотников, один даже стоял рядом с убитым медведем. Пожилые дамы с замысловатыми прическами, смотревшие на меня с некоторой долей презрения, будто говорили, что я не достойна быть продолжательницей рода Вышинских. Юные прелестные девушки с цветами у груди и задорными улыбками на лицах. Все они были рыжими, а значит, мастью мы с Юлькой пошли в Вышинских. Особенно меня привлекли два портрета, висевших рядом. На них были изображены удивительно похожие друг на друга девушки, только если одна была настоящей красавицей с белой кожей, яркими волосами и горящими глазами, то вторая походила на ее тень. Вроде бы черты лица такие же, прическа такая же, даже платье схожее, а все равно она словно бледнее, незаметнее. Будто все яркие краски художник потратил на первую девушку, а вторую рисовал тем, что осталось.
Закончив с портретами, я расположилась на диване у камина, снова пожалев о ненайденных спичках. Внутри камина лежали дрова, было бы здорово сейчас зажечь их. С другой стороны, я не уверена в его исправности, нужно сначала уточнить этот момент у Кирилла. Сжечь дом в первые же сутки его обладания – так себе идея.
Сон сморил меня внезапно, я едва успела поставить стакан с остатками кваса на пол и, свернувшись калачиком, лечь поудобнее, как уже чувствовала, что лечу в какое-то сновидение. Куда именно я попала и что собирается подбросить мне подсознание, я не запомнила. Сон прервал громкий крик, и я сначала вскочила, а потом уже начала просыпаться.
Мозг мгновенно вспомнил, где я нахожусь, будто все это время дремал настороженно, не позволяя мне забыться окончательно. Оценил ситуацию: я в гостиной одна, шторы не колышутся от ветра, значит, окна закрыты. Бра погашены, хотя я их не выключала, но в комнате светло от потрескивающего в камине огня, который я не зажигала. Не могла этого сделать и Юлька, я бы услышала ее. Если уж я спала так неглубоко, определенно услышала бы. Тогда кто это сделал?
Впрочем, не это сейчас важно. Кто-то кричал, и я должна была убедиться, что с сестрой все в порядке. Машинально схватила валяющийся на полу возле дивана телефон и бегом бросилась в ее комнату.
Там уже горела лампа, которую я лично поставила на пол возле кровати, а Юлька сидела на постели, прижимая к груди одеяло, и тряслась, как листок на промозглом осеннем ветру.
– Что случилось? – спросила я, подбегая к ней. Вроде бы цела, только напугана ужасно. И без того бледная кожа теперь совсем белая, каждая веснушка видна, глаза расширены, в них плещется настоящий ужас.
– Там кто-то есть, – Юлька указала на большое окно, которое мы так легкомысленно оставили незанавешенным. Хорошо хоть открыть не смогли. А ведь Кирилл предупреждал.
Я подошла к окну, прижалась к нему лицом, закрывшись по бокам ладонями, но ничего не увидела. На улице стояла такая же темнота, как часом ранее, когда я смотрела в другое окно. Мне снова чудились тени и шепот, но теперь я уже не была уверена, игра ли это моего воображения или кто-то на самом деле бродит под нашими стенами.
– Никого нет, – твердо сказала я. – Может, тебе приснилось?
– Нет, – Юлька замотала головой, от чего рыжие локоны взметнулись вверх ярким пламенем, ударили ее по щекам. – Я проснулась раньше. Ты ходила за дверью, я услышала шаги и проснулась. Села, хотела позвать тебя, нечаянно в окно взглянула, а там… оно.
