Хранительница болот - страница 7

– Вот, ваши новые хозяева приехали, – вместо приветствия заявил староста.

От его слов веяло каким-то неприкрытым снобизмом, честно говоря. Какие мы им хозяева? Дому – да, но не его работникам. Крепостное право отменили сто шестьдесят лет назад, если только мы не провалились в прошлое.

– Добрый день, меня зовут Эмилия, это Юля, – я указала на улыбающуюся сестру. Надо брать разговор в свои руки, пока староста не настроил этих двоих против нас. – Агата Олеговна оставила усадьбу мне.

Женщина расплылась в улыбке, которая сделала ее старше, изрезав лицо глубокими морщинами и спрятав глаза за пухлыми щеками и широкими бровями. Старше, но добрее, так что непременно захотелось бы улыбнуться в ответ, если бы до этого я еще не улыбалась. Было в Вере что-то материнское, крепкое. Наверное, если бы она сейчас шагнула ближе и раскрыла для меня объятия, я бы не стала противиться, хотя вообще-то терпеть не могу такие близкие физические контакты даже от хорошо знакомых людей. Но Вера осталась стоять на месте, как и ее сын.

– Очень рады вас видеть, – сказала она. – Мы уж заждались, а потом и надеяться перестали, что вы приедете. Вам тут понравится!

При этих словах Прохоров странно фыркнул, будто считал, что двум московским барышням не может понравиться в глухом лесу. Логика в его словах была, конечно, но я не сомневалась, что в этом месте есть особое очарование. Я уже чувствовала его, впитывала кожей, вдыхала вместе со свежим воздухом.

– Ну, познакомились, а теперь пора в деревню, – хлопнул в ладоши староста, когда процедура знакомства была завершена.

– Зачем в деревню? – удивилась Вера. – Разве вы не останетесь тут? – Она перевела взгляд на нас.

– Не останутся, – строго заявил Прохоров.

Я бросила на него быстрый взгляд, наконец понимая, что происходит. Вера была не просто кухаркой и уборщицей, как пренебрежительно отозвался о ней староста, она управляла имением, была здесь второй после Агаты Вышинской, а старосте это не нравилось. И теперь, когда хозяйка усадьбы отошла в мир иной, он собирался показать, кто здесь главный.

– Место для жизни пока непригодно, – добавил Прохоров, одергивая полу пиджака.

Бедняга, как ему жарко, наверное! Несмотря на то, что в лесу было прохладнее, чем в деревне, все равно достаточно тепло, чтобы я не мерзла в легком платье. Я могла себе представить, как чувствует себя староста, но жалости к нему не испытывала. Напротив, мне захотелось, чтобы он поскорее уехал.

– Мы останемся здесь, – твердо заявила я прежде, чем что-то успела бы сказать Вера.

– Но… – начал староста, однако, наткнувшись на мой взгляд, замолчал и помрачнел: – Как хотите.

– Вас отвезти в деревню? – все тем же строгим тоном предложила я, помня, что он собирался найти фельдшера и уехать с ним.

– Пройдусь, – буркнул Прохоров. – Ключи я вам отдал, дальше мои полномочия заканчиваются.

Он развернулся и быстрым шагом направился к кукурузному полю, а я не стала его останавливать. Видела в глазах Веры одобрение, и почему-то это показалось страшно приятным.

Втроем с Кириллом и Верой мы ловко перетащили в дом чемоданы и сумки. Кирилл без лишних просьб открыл неприметную дверь в голубом флигеле, и Юлька заехала в дом через нее.

Внутри дом оказался еще больше, чем выглядел снаружи. Через главный вход я попала в большую гостиную, обстановка в которой давала понять, что ею пользовались до последнего. На окнах висели тяжелые портьеры, стены украшали портреты мужчин и женщин, когда-то тут живших. Мебель была расставлена таким образом, чтобы бо́льшая часть комнаты оставалась свободной. Ваза в углу оказалась пустой, но я была уверена, что еще недавно в ней стояли цветы. Настоящим украшением гостиной был огромный камин со сложенной рядом поленницей дров. Напротив камина располагался диван с темно-красной обивкой и тремя коричневыми подушечками. Потолок здесь оказался таким высоким, что я сумела разглядеть его, только полностью задрав голову. Очевидно, над гостиной второго этажа не было, она занимала все пространство. Где-то там, в самом верху, свисала большая люстра, которая, должно быть, одна могла осветить все помещение. По обе стороны гостиной вверх уходили две лестницы, а рядом с ними располагались двери, ведущие в коридоры и дальше – во флигели. Поначалу мне показалось, что два крыла второго этажа никак не соединяются, чтобы попасть из одного в другой, нужно спуститься в гостиную, но вскоре я заметила протянувшийся над входной дверью балкон, выходящий внутрь дома. По нему можно было перейти с одного крыла в другое.