Новый район города, шикарные улицы, парки, парковки, детские площадки. В основном здесь живут те, кому по карману практически все. Поэтому то я и удивилась, увидев именно этот адрес в личном деле Ольки. (Как я его смотрела, отдельный разговор). Тем не менее, это точно здесь. Десять раз проверяла.
– Что вам нужно? Кто вы? – Раздается из-за двери старческий голос.
– Голизины здесь проживают?
– Да. Кто вы?
– Я из детского дома. Мне нужно с вами поговорить.
В следующую минуту дверь резко распахивается и меня втягивают внутрь. Богато обставленная прихожая уже несколько испортилась, видимый в зале кусочек ковра также не очень свеж. Однако намного интереснее сама хозяйка. Высокая, неестественно худая старушка пытливо смотрит на меня, чтобы тут же буквально завалить вопросами.
– Вы от Ольки? Она жива? Здорова? Как ночью спит? Кушает хорошо?
Да-а. Куда я попала? Маниакальный блеск в глазах пожилой женщины вызывает здоровое опасение. Она кажется одержима Олькой, у нее даже фотографии малышки на каждом шагу имеются. Тем более странно, что девочка до сих пор живет в казенном доме. Сопоставив все факты, отвечаю, как можно более нейтрально, не вдаваясь в детали.
– Ой, что это я? Пойдемте чай пить.
– Да, нет, что вы. Я же ненадолго.
Честно пытаюсь возразить, но бабулька у невероятной прытью уже тащит меня на кухню. Это помещение тоже весьма хорошо обставлено. Вот только везде лежит ощущение запустения, смерти, как будто живущие здесь люди окончательно отчаялись.
– Вы Ольгина бабушка?
– Что? – Переспросила женщина и неожиданно звонко рассмеялась. Сейчас ей с трудом можно было дать больше 50. Улыбка преобразило лицо женщины, сделав его моложе лет на двадцать. – Нет. Я ее мама. – Успокоившись, ответила она.
– Мама??? – Изумленно уставившись на испещрённые морщинами руки, подняла на ее немного округлившиеся глаза. Олька описывала ее совсем другой. Хотя… Кого я слушаю, дети любят приукрашивать своих родителей. Тем более в детском доме.
– Не удивляйтесь так. – Грустно усмехнулась мне Голизина. – У меня редкое заболевание. Я очень быстро старею. Именно поэтому Олька сейчас живет там, хочу, чтобы она запомнила меня молодой и красивой.
– Жаль. – Поняв, что все надежды разом рухнули, нервно покачала головой. Со стороны наверное это смотрелось диковато, сидит себе девушка за столом, дергается. Вон как маму Олькину зацепило, аж побледнела вся.
– Ничего. – Тяжело вздохнула она. – Выдержим. Вы главное малышку мою берегите, а я как вылечусь, так сразу к вам.
– Об этом то и речь. Ольку удочерить хотят.
Пауза. Нервная продолжительная пауза, после которой хочется просто встать и уйти. Вот только женщина не дает мне этого сделать. Придвинув свой стул ближе ко мне, она начинает задавать вопросы. Много вопросов…
Очнувшись от хлопнувшей где-то совсем рядом двери, я подняла голову и удивленно осмотрелась по сторонам. Кухня показалось смутно знакомой, но из-за гудения в голове соображала я медленно. Тем более при виде лежащей на столе записки мысли потекли совсем в другую сторону.
«Оставляю вам квартиру, деньги и карточки. Распоряжайтесь ими, как считаете нужным, документы лежат на столе в комнате…» – красивый женский почерк мне незнаком, но кажется я уже начинаю догадываться о том, кто это написал. «Если сможете, простите… Надеюсь когда-нибудь вам это удастся. Мне же пора спасать Ольку. Заранее спасибо вам за все, с уважением Дарья Голизина».
