Чтоб Дефроду помочь его друга спасти,
Испытанье Аквея сказала пройти:
«Коль достоин и умысел чист, как хрусталь,
Если воля твоя – закаленная сталь,
Одарю тебя силой живых исцелять,
Ведь надежду смогу на тебя возлагать,
А коль врешь ты о светлых желаньях своих,
Позабочусь, чтоб голос твой мертвым утих».
Не сломался Дефрод, его разум был чист,
Он усердно шел к цели, хоть путь был тернист.
Шаг последний – Аквеи проверку пройти,
Вдоль реки на небесную гору взойти.
На вершине не был ни один из живых,
Не добился источников водных святых.
Отторгала гора тех, что духом темны,
Вниз летели и днем, и при свете луны.
Но Дефрод побратимов желал уберечь,
И последний рубеж он сумел пересечь.
Удивилась Аквея – он первый такой,
Источников водных великий герой.
Свое слово сдержала хранитель тех вод,
Получил их могущество юный Дефрод.
Лишь коснулась Аквея рукой его лба,
Отпечатались водного знаки герба.
«Вод источник не здесь, его сила во мне,
Он в далеких душевных глубинах, на дне.
И теперь сердце вод исцеляющей силы,
Я печатью бессмертной тебе подарила».
Сын титана с печатью воды на лице
Лучшим лекарем стал в Поднебесном Дворце.
Так веками собратьев по крови лечил,
В королевстве Коэлуса благо творил.
Как явилась Камира к нему и Дестон,
Начал дело свое средь небесных колон.
Всесильные воды богов исцелили,
В тот миг, как их капли тела окропили.
Вернулось к Камире сознанье ее,
И вспомнила тут же про горе свое:
Бессмертный владыка всех грешных теней,
Гердеон до конца всегда рядом был с ней.
«Гердеон, ну зачем ты погиб средь огня?
На кого в смутный час ты оставил меня?
– Закричала богиня, роняя из глаз
Слезы чистые, светлые, словно алмаз.
– Будь же проклят, убийца, асуров король!
Пусть найдет тебя смерть, пусть несет тебе боль!
Больше жизнь не мила, я осталась одна,
Пусть ответит сполна за террор Сатана…»
Слезы падали вниз, разлетаясь по миру,
На колени упала богиня Камира.
Затуманен рассудок и воля разбита,
Ее скорбь охватила за братьев убитых.
А в то время в столице огня и меча,
Там, где пламя и кровь, и земля горяча,
Все ликует асуров бесчестный народ,
Солнце мрака все ждет свой над Адом восход.
Род асуров пополнили слуги богов,
Что лишились навеки морали оков,
Их жестокая сущность восстала с глубин,
Побороть сердце тьмы не сумел ни один.
А про смерти на Лимбе Коэлус узнал
И воинов светлых в мир мертвых послал.
Помнил он, что асуры не ровня богам,
Не поддастся величие божье врагам.
Сам правитель небесный по брату скорбит,
Он в раздумиях темных на троне сидит:
«Пал Аид и от Лимба остался лишь прах,
Равновесье миров не стоит на ногах,
Души мертвых не гоже в огонь посылать,
Неизбежно в Аду будут люди страдать.
Нужно царству Земли возвратить нашу власть
И не дать ему в море хаоса упасть».
Рать небесного бога готова к войне,
К очищению Мертвого Мира в огне,
Два воина славных, титанов потомки,
Отправились в адской пучины потемки.
Мерис дал им пройти через мост меж миров,
Но погреб их созданный Асурами ров.
В той трясине, где гибнут и люди и боги,
Братья пали, им биты до неба дороги.
А в час тот раздался злой смех во дворце,
Смеялся над павшими царь на крыльце.
Тонули несчастные в черной трясине,
Средь тьмы беспросветной, средь адской пучины.
Тех, что драться желали душою и телом,
Стража Ада без боя за миг одолела.
В Мидиане попали те воины в плен,
Не покинуть вовек мидианских им стен.
Мерис тоже невольно стал пленником Ада,
Ведь его ожидала с чертями засада:
