– Извини, Марго, – я вырвал свою руку из её цепких пальцев. – Но не получится. – как бы я ни хотел ей помочь, я не могу. Зная, что меня из-за этого послали на хер родители и все друзья, не хочу я, чтоб ещё один – пусть малознакомый – человек меня тоже слал на хер.
– Пожалуйста, мне негде ночевать. Мой брат меня не пустит на порог, потому что я потеряла серёжки бабушки. – не думаю, что ей будет комфортно жить с тем, кто убивает ради того, чтобы принять яд. Не хочу я показывать ей жизнь 'по ту сторону'.
Я уже встал из-за стола и, взяв пакет с остатками еды, направился к выходу.
– Я сделаю всё, что захочешь – ёбаная дура никак не уймётся! Что непонятного в слове 'нет'?! Видимо, она уже в отчаяние, а у меня кончились аргументы. В конце концов, её брат заставлял её сосать каком-то уёбку за дозняк. Думаю, она знает этот мир изнутри.
– Я тебе отсосу! – девушка вскочила из-за стола. На нас обернулись все люди в баре. Воцарилась гробовая тишина – все ждали развязки. Её глаза были полны слёз. Её отчаянию можно было только посочувствовать. Я… Блядь… Блядь, блядь, блядь! СУКАНАХУЙБЛЯДЬ! Как же… Похуй, будь, что будет!
– Пошли. – я взял её за руку и почти волоком потащил на выход.
– Спасибо тебе! Я сделаю всё, что захочешь! Я хорошо умею это делать, правда! – не унималась Марго. Я вывел её из бара и поставил напротив.
– Закрыли тему оральных утех! – строгим голосом сказал я, тыча пальцем у её лица. – я беру тебя к себе, если ты будешь терпеть всё, что будет происходить в доме, не задавая вопросов. Усекла?
– Д… Да – испуганно промямлила Марго.
– Не бойся, я тебя трогать не буду, – пообещал я, снизив тон. – но и ты меня особо не трогай.
– Хорошо, – Глаза девушки блеснули радостной надеждой.
Ломка подступает, я это чувствую, а значит надо быстрее дуть домой. Я взял Марго за руку и потянул её за собой. Что-то объяснять не было времени – надо было поскорее вернуться домой и вдарить шприц.
Ненавижу автобусы. Да любой общественный транспорт. Куча бабок и дедов, воняя телесно, они начинают вонять, если им не уступишь место. Как же бесят эти старые уроды! Постоянная толкотня.
У меня началась ломка. Застала меня в самый ненужный момент, а эта старая тварь подошла ко мне и начала капать на мозги, чтоб я уступил ей место. Ты уже старуха, так сиди дома! И куда это ей надо ехать в такое время?
– Молодой человек, не могли бы вы уступить мне место? – ДА ОТЪЕБИСЬ ТЫ! НЕ ВИДИШЬ, ЧТО МНЕ ПЛОХО?!
Я даже ничего ей сказать не могу – каждая мысль даётся мне болью в голове; уж страшно подумать, что будет, если я ей начну что-нибудь говорить.
– Парень, может, ты встанешь? – Ещё один подсирала. Если тебе так нравится уступать место, может, уступишь своё? Ты выглядишь моложе этой бабки, так почему же ты всё ещё сидишь?
Мой скелет будто хочет выйти из заточения плоти. Все мышцы сводит судорога.
– Извините, но ему очень плохо, он не может уступить вам место – вступилась за меня Марго.
– Да что же это такое?! Уже даже бабушке место не могут уступить! – спасибо, Марго. А ты, оказывается, можешь быть полезнее, чем я думал!
Меня сейчас вырвет. Кто-то толкает меня под плечо. Кости начинают дико ныть. Боль коликами отражается по всему телу, эхом отдавая в голову. Боль везде. Меня рвёт на пол. Прям под ноги той орущей бабке.
– Тьфу! Наркоманы чёртовы! – Бабка плюнула мне под ноги и ушла в другую часть автобуса.
