– Но с нами обращаются очень хорошо, – тут же вставила Камилла.
Виктор Павлович тяжело вздохнул, отпил вискаря, при этом было слышно, как лед звонко ударил в зубы.
– Не режим Асада, а законная власть. Это во-первых. А во-вторых, сочувствую. В-третьих, кто мне обещал, что проблем не возникнет?
– Я, – признался Данила. – Но кто же мог знать?
– Я, конечно, постараюсь что-то сделать, но ты же понимаешь, на повстанцев у меня выхода нет. И ни у кого из наших тоже нет. Это разве что на Кавказе поискать. Выкуп за вас требуют?
– Пока вроде нет. Говорят, что разберутся и, возможно, отпустят, – сказала Камилла.
– Я в МИД и в контору про вас сообщу. Это вы, часом, не с перепоя спектакль устроили?
– Как можно, Виктор Павлович? Такими вещами не шутят, мы же люди адекватные, вы сами это знаете.
– Там рядом кто-нибудь есть из них, с кем поговорить можно?
Данила вопросительно глянул на Сабаха. Тот отрицательно покачал головой, мол, нет.
– Только охрана с нами, она ничего не решает, – перевел на свой манер Ключников.
В темную спальню депутата упал косой свет. В дверном проеме появился силуэт стройной обнаженной женщины.
– Витя… – прожурчал голос. – Я готова. Что там за боевик ты смотришь? Аллах-акбары какие-то. Фу, противные.
Женщина приблизилась, запустила любовнику руки в вырез халата. Заблестело влажное после душа бедро.
– Не видишь, я разговариваю, – добродушно отмахнулся депутат. – Еще вопросы есть? Раз нет, то до связи.
Линия рассоединилась. Разговор прошел как-то слишком буднично, даже не верилось в его реальность. Поболтали, обменялись новостями и разбежались.
– Все, – растерянно произнесла Камилла, глядя на Сармини.
– Все, – улыбнулся Сабах. – Теперь ваши близкие узнают о вас. Отведите их обратно, – обратился он к охранникам.
Оставшись один, Сармини закрыл ноутбук, забросил за голову руки и мечтательно посмотрел в потолок.
Данилу и Камиллу вели по лестницам бывшего полицейского управления. Охранники шли позади пленников и о чем-то тихо переговаривались.
– Может, обойдется? – шепнула женщина.
– Хотелось бы, – успел ответить Данила.
Конвоиры и конвоируемые спустились на площадку ниже. В коридоре у открытой двери одного из многочисленных кабинетов стоял на широко расставленных ногах Хусейн. Он курил, прикрыв огонек неплотно сжатым кулаком. Рядом с ним расположились еще четверо повстанцев. Запах, похожий на дым от паленой тряпки, не оставлял сомнений в том, что курят они не табак.
На губах Диба при виде русских пленников появилась нехорошая улыбка. Он быстро вышел на площадку и загородил дорогу.
– Куда? – по-арабски развязно спросил он. – А ну, поворачивай!
Камилла взвизгнула, когда двое боевиков схватили ее под руки. Данила рванулся к ней, но его тут же скрутили.
– В кабинет их! – приказал Хусейн.
Приказ тут же исполнили. Теперь шесть боевиков и их командир разглядывали русскую тележурналистку. Двое из них держали Данилу, заломив ему руки за спину.
– Ненавижу, – произнес Хусейн и хохотнул. – Чего вам этот очкарик наговорил? То-то я смотрю, вы повеселели.
– Не трогай меня! – выкрикнула Камилла, когда Диб протянул к ней руку.
– Это еще почему? – удивился Хусейн.
– Отойди. Отпустите его! – От волнения Бартеньева заговорила по-русски, но Диб и по тону понимал, о чем идет речь.
– Вы шпионы Асада, – убежденно произнес командир. – И сейчас в этом сознаетесь на камеру. Ясно?
– Мы не будем себя оговаривать! – прокричал Данила, пытаясь вырваться, но держали его крепко.
