Хроника последней любви - страница 19

«Разогнись! Ты как старый дед! Выпрямись!» – все время повторяла она.

Я пошел взять ей кофе. Когда нес его, увидел, что стаканчик протекает. Б. укутала его в несколько салфеток, приговаривая, что карты не врут. Однако и я не обманул, что увезу ее от этого предсказания.

В Казани была безоблачная теплая погода. На наш заказ приехало комфортное такси, из которого мы наблюдали за сказочно украшенным городом. Мы заселились в DQ Hotel, который находится рядом с центром. В почти домашней обстановке нам сделали завтрак из рисовой каши и оладий. Кофемашина была доступна в любое время в неограниченном количестве. Зайдя в номер, мы ощутили, что наша авантюра удалась! Для Б. это был первый отдых после увольнения и тяжелого экзамена.

Бросив чемоданы, мы отправились в Казанский кремль. Улицы были аккуратно украшены, но наледь никто не счищал вплоть до Лебедевского моста. На набережной у одного кафе стояла картонная фигура Чарли Чаплина. Я рассказал Б., как он повлиял на кинематограф того времени, когда без слов и звуковых эффектов все строилось на мимике и пластике актера. Ей захотелось посмотреть немые фильмы 20-х годов. Она призналась, что за всю жизнь не видела и пятидесяти фильмов. И даже те смотрела не всегда с начала до конца. Мне было не впервой развивать вкус у неискушенного зрителя.

Пройдя площадь Тысячелетия, мы взобрались к стенам кремля, где открылась панорама города. Б. фиксировала на телефон все вокруг. Себя она просила фотографировать с еще большим энтузиазмом.

Я взял билет на все экспозиции Казанского кремля. Когда она гуляла по центру Эрмитаж-Казань, то внимательно рассматривала картины. На некоторых мы вместе искали разные детали. Иногда художник вознаграждал особо внимательных новыми смыслами. Для меня же был важнее ее увлеченный взгляд. Со временем я бы не вспомнил ни одну картину, а только глаза Б. перед ними. Она была для меня главным экспонатом в этом месте. Мы переходили из здания в здание. Фотографировались у мечети «Кул-Шариф», пока не зашло солнце. Погуляли по Музею естественной истории, где она с огромным удовольствием разглядывала любимые окаменелости – аммониты. Б. не упускала возможность запечатлеть себя и с костями динозавров.

В стенах кремля мы набрели на кафе «Алан Аш», где робот на подносе привозит заказанную еду. Б., как ребенок, радовалась ему, снимая и этот экспириенс на мой телефон (свой она разрядила постоянной фотосъемкой). Б. с довольными глазами благодарила меня за этот день. Я умилялся, как она радуется жизни. Нам оставалось до закрытия пройти еще треть намеченных нашей программой музеев, а уже вечерело.

Из Пушечного двора мы вышли уже под звездное небо. Минареты горели яркой бирюзой. Белый свет фонарных столбов отражался от сиявших стен мечети. Я повернул к себе Б., обнял за талию и сказал: «Спасибо, что ты здесь, я навсегда запомню этот момент». Она ответила, что это и моя заслуга, поцеловав меня.

После Музея истории государственности татарского народа мы отправились в Благовещенский собор. В полуосвещенном зале под взором величественных потемневших иконостасов я благодарил Бога за тот дар, что он мне послал – испытывать и дарить любовь.

До закрытия музейных комплексов оставалось меньше часа. В залах «Присутственных мест» мы почувствовали усталость. Однако нам удалось за полдня осмотреть все внутри кремля. Мы торопливо сели в такси до отеля, чтобы успеть переодеться: я зарезервировал столик в джаз-ресторане «Старый рояль». Когда Б. вышла из душа, посмотрела на меня манящим взглядом. Я притянул ее к себе уверенным движением. Б. приспустила шорты, демонстрируя свою попку. Она видела, как я возбужден. Просила показать, что выпирало у меня из джинсов. Когда я достал эрегированный член, она кокетливо сказала, что боится его, словно школьница. Она удивилась тому, что у меня там все выбрито. Сказала, мужчина должен иметь густой мех. Ее возбуждала волосатость. Я протянул ее руку к нему и просил потрогать. После нескольких манипуляций руками она попросила меня уйти в туалет и закончить самому. Я сказал, что так не хочу. Мы оделись и поехали на джаз. В такси чувствовалось возникшее непонимание. Я воспринимал ее действия как сексуальную игру в скромницу, иначе зачем бы она сама подавала мне знаки. Но видно было, что она всерьез переживает. Ее противоречивость меня удивляла.