– Задевайте, – разрешил я. – Но, если можно, постарайтесь задевать мои личные чувства поближе к основному предмету нашего разговора. Я ведь здесь не для того, чтобы выслушивать о ваших семейных проблемах и планах на долгожительство.
– Хорошо, – сказал Тайрелл. – Я уже подхожу к сути. Как я упоминал, среди моих детей есть всего трое-четверо реальных претендентов на престол, если уж мы решили пользоваться роялистской терминологией, и все они из кожи вон лезут, чтобы заработать компании как можно больше денег и доказать свою исключительную полезность фирме. Среди них конкуренция еще более жестока, чем была бы среди обычных служащих, ибо только один может занять мое место, и они о подобном положении вещей прекрасно осведомлены. И не все они достаточно терпеливы, чтобы подождать, пока трон освободится, так сказать, естественным путем, несмотря даже на то что, по меркам Тайреллов, жизнь у них только начинается, Кто-то из них постоянно хочет ускорить процесс.
Вот и отличный повод для мании преследования.
– Я кажусь вам параноиком, – утвердительно сказал он, словно прочитав мои мысли. – Наверное, это достаточно справедливо. Жизнь в вечной атмосфере подозрительности, закулисных заговоров и перешептываний за спиной…
– Еще немного, Стивен, и мне станет вас жалко.
– Вы зря иронизируете, сержант. За последние сорок пять лет было предпринято восемь попыток освободить мое кресло насильственным путем, и четыре из них были обставлены так мастерски, что я до сих пор не знаю, кто за ними стоял.
– А другие четыре?
Пятьдесят процентов раскрываемости? Не так уж плохо, когда речь идет о заговорах.
– Трое виновников установлены и отлучены от семьи, вычеркнуты из списка наследников. Четвертого пришлось вычеркнуть навсегда. С тех пор я стараюсь держаться подальше от детей. Они возглавляют филиалы на основных планетах Лиги, я же сижу здесь, в Приграничье, в своем подземном царстве, как мифический Аид. Я очень редко выхожу из своей резиденции, еще реже поднимаюсь на поверхность и никогда не покидаю планеты. Поверите ли, но у меня в архивах существует план, согласно которому я смогу уцелеть даже при тотальной бомбардировке поверхности планеты с последующим уничтожением всей системы.
– Вот в это я поверю.
Хотя такие планы строятся не для дворцовых переворотов. То, о чем он сейчас говорил, больше относилось к силовому вмешательству ВКС, чем к попыткам детишек замочить папочку.
– Проект «Хамелеон» с самого начала был моим детищем. Я предложил идею, разработал общую концепцию и лично курировал ход производимых работ. Тогда я еще не удалился от семьи… Один из моих сыновей, тот, от которого пришлось избавиться… (Прямо Иван Васильевич, известный в истории под оперативным псевдонимом «Грозный»!) Словом, он решил дискредитировать проект. Джордж запустил вирус в компьютеры, и ни стадии молекулярного программирования они дали сбой. В результате мы получили-таки нашего супершпиона, но не имели ни малейшей возможности его контролировать. Виновные… виновный был наказан, но от проекта в целом пришлось отказаться.
– А шпион?
– Он ушел. Исчез, как бриллиант в стакане воды.
– Не думаю, что уйти из ваших секретных лабораторий было так легко, – сказал я.
– Можете поверить мне на слово, это совсем нелегко. – Он позволил себе намек на улыбку. – Но мы хотели получить генетического суперагента, и в этом отношении модель работала безукоризненно.
