– Хочешь пробраться незамеченным? Возьми с собой гнома, – наставительно поднял указательный пальчик Гарни.
– Это тебя что ли?
– А что? – насупился Счастливчик. – Я ее уже несколько раз видел, узнаю, стало быть, при случае.
– Ты-то узнаешь, а вот она тебя нет. Ни тебя, ни меня. Вдруг, да не поверит? Закричит там…, или еще что… Что скажешь, – вновь повернулся он к Дрофану, – может, составишь мне компанию?
– Я бы с радостью, вот только есть вариант получше. Пусть с тобой отправится Эрик. Я, как бы это поточнее сказать, больше умелец по охране, а вот он по проникновению. Не полноценный Ведающий конечно, но толку однозначно больше.
– Ну, Эрик так Эрик, – Артем довольно потянулся и с хрустом повертел шеей.
Дальнейшее обсуждение было прервано вбежавшим в захваченную повстанцами таверну Сервием – одного из недавно присоединившихся к ним гладиаторов. Его обеспокоенное, угловатое, как будто высеченное из цельного куска древесины лицо было сплошняком усыпано крупными оспинами.
– Веспийцы, засада! – сходу выпалил он.
– Опять? – в бешенстве схватившись за волосы, простонал Гай Антоний. – В который раз, раздери меня Панерий! Ну почему? Почему они всё время меня предают? Ведь я же законный сын истинного императора, которому они клялись в любви и преданности, а не проходимец какой-то.
– Ничего дружище, – Гарни протянул руку к лежащему возле него скутуму, – прорвемся. Не впервой.
– Конечно, прорвемся, – глядя в пылающие гневом и болью глаза друга, добавил Артем. – Даже не сомневайся.
Сокрушенно покачав головой, Антоний сплюнул и, молча, выскочил наружу, затягивая на ходу усеянную медными заклепками кожаную перевязь, с двумя, прошедшими не одну сотню сражений, гладиусами.
– Да, не сладко ему приходится, – продолжал размышлять юноша, краем глаза следя за разлетающимися во все стороны от доведенного до белого каления бывшего гладиатора противниками. – Столько лет мечтать о свободе. Видеть в статусе раба единственную причину, по которой от него в свое время отвернулись друзья и единомышленники. И, в конце концов, так жестоко обломаться.
Хотя для самого Артема все встало на свои места, уже после первого предательства. Ему, как человеку из другой эпохи и возможно даже другого мира, было абсолютно не свойственно слепое преклонение перед носителями венценосной крови. Поэтому единогласное решение веспийской знати о поддержке Корнелия Великого было встречено им с пониманием. «Бизнес есть бизнес», как говорится. Никаких иллюзий. Но до упёртого как баран веспийца донести сей факт было весьма и весьма проблематично. Именно поэтому, их отряд все еще болтался поблизости от столицы, вместо того, чтобы сломя голову бежать как можно дальше от опасного места.
– Ничего, вот выберемся отсюда, разыщем Ошгана, драконов, а потом вместе рванем в Иберию, – только и успел подумать молодой человек, когда раздавшийся сверху низкий, вибрирующий звук заставил его навострить уши и инстинктивно пригнуться. Только благодаря этому рефлекторному движению, громадные когти камнем упавшего с неба дракона лишь самую малость чиркнули по надежно защищенной плотным доспехом спине юноши. Впрочем, Артему с лихвой хватило и этого, мимолетного прикосновения, чтобы кубарем покатиться по залитой кровью траве. Его соседям сзади повезло и того меньше. Сцапав одним махом пятерых завопивших от ужаса воинов, могучая Крайса гортанно взрыкнула, после чего, широко взмахнув своими кожистыми крыльями, взмыла ввысь, волоча за собой пучок истерзанных, подергивающихся тел.
