– Добрый день, – Люси улыбнулась. – Я пишу доклад на тему влияния войны на общество. Мне бы хотелось поговорить с одним из заключенных.
– Разрешение на посещение, – монотонно протянул колдун.
– Конечно, – девушка отдала ему бумажку с подписью какой-то важной шишки.
Не так сложно подделать подобное, имея такое происхождение.
– Пожалуйста, – чарокровный протянул ей бланк. – Тут список заключенных. Поставьте галочку и ваше имя напротив. Там также написаны номера камер.
Колдунья перехватила бумагу и принялась вчитываться в текст. Там было не так много людей, но достаточно для того, чтобы построить для них отдельное здание. Взгляд Браунхол зацепился за единственное имя, которое, как ей казалось, она уже слышала. Неуверенно черкнув напротив, она с потерянной улыбкой передала лист надсмотрщику.
– Правила просты – ничего не брать, ничего не передавать, не подходить близко к прутьям.
– Поняла.
– Проходите.
До этого момента Люсиль ни разу не «посчастливилось» оказаться в тюрьме. Здесь она чувствовала себя тревожно и неуютно. Серые стены давили, как и нехватка солнечного света. Камеры внутри здания были установлены очень умно – как лабиринт. Ни одна комната не находилась поблизости к другой, из-за чего заключенные не имели возможности разговаривать друг с другом. Девушка поднялась на второй этаж и дошла до камеры с номером «008». Внутри было совсем темно – настолько, что не было видно абсолютно ничего, кроме ближайших полуметров. И то только благодаря свету, исходящему от энергетических прутьев. Кажется, окно камеры было занавешено шторой. Люси взволнованно шагнула вперед:
– Эй, здесь кто-нибудь есть?
Произнеся эти слова, Браунхол поняла, насколько глупо она звучит. Девушка нахмурилась. Затем, встряхнув головой, она все же взяла себя в руки. Следующая ее фраза уже звучала куда увереннее:
– Амос Смит, вы здесь?
По ту сторону решетки послышались какие-то шуршания. Теперь внутри можно было разглядеть силуэт кровати, на которой сидел мужчина. И, хотя этого не было видно, сейчас он улыбнулся:
– А кто спрашивает?
– Меня зовут Люсиль Браунхол.
– Да неужели? Дочурка самой главы комитета?
– Моя мать уже давно не является главой комитета.
– Что ж, мои извинения, нам тут не доносят новости с пылу с жару… Хотя, то было ожидаемо… Сколько ей сейчас? Лет семьдесят?
– Я пришла сюда не для того, чтобы поговорить с вами по душам.
– Да? А для чего же?
– Мне нужно задать вам несколько вопросов. А вам – ответить на них.
– Насколько мне известно, я уже очень много лет не обязан отвечать на какие-либо вопросы.
– Вам же будет лучше поступить иначе, – многозначительно промолвила девушка.
– Ух, угрозы… Посмотрите-ка… Вся в мать.
– Что вы имеете в виду? – недоуменно переспросила Люси.
Мужчина замолчал. Он медленно зашагал к прутьям, и теперь его лицо было освещено энергетическим колдовством. Мо, в отличие от большинства чарокровных, выглядел почти на свой возраст. Лысый, облезший и с редкой щетиной он не вызывал ни капли симпатии.
– Я имею в виду то, деточка, что, кажется, мы с тобой не подружимся.
– По-моему, рано делать такие выводы, – она ухмыльнулась. – Вы, я уверена, умираете здесь со скуки. Все, что вам предложено – это лишь пара книг в неделю. А тут, какое никакое, но все-таки живое общение. Ко всему прочему, быть может, и мне удастся оказать вам в ответ какую-нибудь услугу.
Амос хищно улыбнулся:
– Ну что же, тогда давай приступим.
