– Теперь у тебя будет время. На несколько дней нам нужно залечь на дно.
– Ты-то собираешься ходить на работу?
– Если исчезну именно сейчас, это будет выглядеть подозрительно.
– А я собираюсь ходить в библиотеку. Обнаружила там кое-какие исторические труды, относящиеся к ранним дням Таглиоса.
– Да ну? – прохрипел Одноглазый, резко очнувшийся от полудремы. – Тогда окажи услугу, выясни, почему здешние правители – всего лишь князья. Территории, которые им принадлежат, пообширней, чем большинство королевств в округе.
– Мне этот вопрос никогда не приходил в голову, – вежливо ответила я. – И скорее всего, никому из местных жителей тоже. Хорошо, я поищу.
Если не забуду.
Из сумрачной глубины склада донесся нервный смех. Плетеный Лебедь. Гоблин сказал:
– Играет в тонк с ребятами, которых знавал в прежние времена.
– Нужно вывезти Лебедя из города, – решила Сари. – Где можно его содержать?
– Мне он нужен здесь, – возразила я. – Необходимо расспросить его о плато. Потому-то мы его и взяли первым. И если я найду что-нибудь в библиотеке, не тащиться же мне для разговора с ним к черту на кулички.
– Что, если Душелов его как-то пометила?
– У нас найдется пара жопоруких колдунишек, чтобы хорошенько его проверить. Вдвоем уж как-нибудь справятся.
– Что за выражения, девочка?
– Прости, Одноглазый, забылась. Хотела сказать, что вы вдвоем – как один настоящий чародей…
– Дрема дело говорит. Если Душелов его пометила, вы должны с этим разобраться.
– Думай головой! – буркнул Одноглазый. – Будь он помечен, Душелов уже была бы здесь, а не заставляла своих прихвостней разыскивать его косточки.
Кряхтя и постанывая, коротышка выкарабкался из кресла и зашаркал в полумрак, но не туда, откуда доносился голос Лебедя.
– Он прав, – согласилась я.
И направилась в ту сторону, где сидел Лебедь. Я не видела его почти пятнадцать лет. За моей спиной Тобо принялся донимать Сари расспросами о Мургене. Его явно задело безразличие отца.
Я подозревала, что Мурген до сих пор не понял, кем ему является Тобо. Это из-за серьезной проблемы с восприятием времени, возникшей еще в осажденном Дежагоре. Возможно, Мурген думает, что все еще живет пятнадцать лет назад, запрыгивая оттуда на время в вероятное будущее.
Свет упал на мое лицо, когда я подошла к столу, где Лебедь играл в карты с братьями Гупта и капралом по имени Недоносок. Плетеный уставился на меня:
– Дрема, ты? Ничуть не изменился. Что, тебя Гоблин или Одноглазый заколдовал?
– Бог добр к тем, кто чист сердцем. Как твои ребра?
Лебедь пригладил остатки волос.
– А, ничего страшного. – Он потрогал бок. – Жить буду.
– Неплохо держишься.
– Я уже давно нуждался в отпуске. Теперь от меня ничего не зависит. Можно отдыхать, пока она не найдет меня снова.
– А она может?
– Ты сейчас Капитан?
– У нас уже есть Капитан. Я по части ловушек. Так что, разыщет она тебя?
– Ну, сынок, я бы сказал, что ответ на этот вопрос лежит в области «а хрен его знает». С одной стороны Черный Отряд с его четырехсотлетним опытом выпутывания из передряг и напастей. На другой – Душелов с четырьмя же веками ведьмовства и безумия. Хоть монетку бросай.
– Она тебя как-нибудь пометила?
– Только шрамами.
Тон, которым это было произнесено, побудил меня высказать догадку:
– Хочешь перейти на нашу сторону?
– Шутишь? Неужели весь этот сыр-бор только для того, чтобы завербовать меня в Черный Отряд?
– Весь этот сыр-бор только для того, чтобы показать миру: мы все еще живы и можем делать, что и когда пожелаем, и плевать нам на Протектора. А еще нужно было захватить тебя. С живейшим интересом послушаю, что ты знаешь о плато Блистающих Камней.
