– Это всё не важно! – отмахнулся я, – такие мелочи решу на троне.
– Пусть так, но даже если не … – я сверкнул глазами так, что старик осёкся, – если вдруг не ты примешь корону, о выборе жены стоит думать внимательно, это не мелочь.
– Я займу трон! – отрезал я, – никаких "если", я достоин его.
– Я ведь не сказал ничего о достоинстве, – тихо возразил старик, однако рассуждения окончил.
В музыке и цветах утопал город, маги постарались взрастить к празднику сотни цветущих лоз, белые цветы срывались от собственной тяжести, то и дело падая, кружась и закручиваясь опускали под ноги свои нежные лепестки, чтобы быть растоптанными толпой. Подняв бутон, Сабат осторожно приколол мне его на рубашку.
Вечерело, вокруг танцевали девушки и парни, все веселились, играла задорная музыка, и музыканты всё ускоряли темп танцев. Столы были заставлены угощениями, но, ни один кусок не лез в горло, волнение сжало цепко, сковав узкими цепями горло даже для вина. Меня и Визаальта расположили по обе стороны от отца, что восседал в центре. Я не сводил глаз с терновой короны – символом того, что власть бывает тяжела, – серебряные и золотые ветви терновника сплетались в причудливом узоре и были смешно велики для старческой головы и вытянутого, худого лица.
Рука поднялась вверх, музыка тут же затихла, король встал, окруженный подданными, сердце стучало так скоро, как ни на одной из битв. Взяв лампу, отец направился вперёд, белый свет падал на землю, вырывая из тьмы белоснежные опавшие бутоны, нам с Визаальтом выдали лампы, вдохнув поглубже, я направился вслед за процессией. Белый замок распахнул свои двери для всех гостей, путь к Священному Дубу – сердцу замка, – лежал через Храм Теней.
В свете сотен ламп сверкали золотые буквы, скоро, совсем скоро…
ГЛАВА 5. ВАГАРДА. БОЛОТО БЛИЗ ШИМСУНА
Жёсткое мясо совсем не жевалось, челюсти свело, а я едва откусила треть. Похоже, тот, кому оно раньше принадлежало, умер не от топора мясника, а от глубокой старости.
«Что ж, скоро и этого удовольствия не останется», – с грустью подумала я, окидывая взглядом остатки пайка.
Сидела, приложившись спиной к толстому стволу, поросшему мягким мхом, зад неприятно холодило, все-таки чувствовалась осень. Да и в общем-то Шимсун, – городок, неподалеку от которого пропал Близир, – был более холодным, чем прибрежный Асестим. Но королевскую гвардию это заботило не сильно, амуницией потеплее снабжать никто не торопился, да и паёк не расширили. Сделав усилие, всё же прожевала последний кусок из мешка, живот недовольно просил продолжения, но ничем порадовать его я не могла.
На проклятых болотах я просидела больше семи дней: мало того, что никакого толку, так и есть здесь кроме поганок и мха было совершенно нечего. Местные жители худой одежонкой, больше напоминавшие оборванцев, клялись, что на болотах и в окрестном тёмном лесу, который длинными руками простирался до самой Гурии, поселилась нечисть, но, ни единого звериного следа, ни единого запаха я не чуяла. Обиднее всего было, что такой ответ в гвардии не примут, и я вынуждена была сидеть тут пока не найду причину, даже сверх контракта и штрафных дней за наказание. А значит магический ошейник, что можно снять только вместе с концом контракта, продолжит висеть на шее, высасывая силы. Но, делать нечего. Поднялась на ноги, решив пройти всё болото насквозь и вернуться с докладом. Ухватив шест, продолжила путь.
